Фото Феликса РОЗЕНШТЕЙНА

(Продолжение. Начало в Части І)

«КОММУНИСТОВ МЫ НЕ ВЕРБОВАЛИ - ЭТО БЫЛО ЗАПРЕЩЕНО, ПОТОМУ ЧТО ПРЯМОЙ ИХ ДОЛГ - ДОНОСИТЬ ВСЕ, ЧТО НЕОБХОДИМО, ЧЕРЕЗ ПАРТИЙНЫЕ ОРГАНЫ»

- Если стихотворение Маяковского «Разговор с фининспектором о поэзии» слегка перефразировать, можно сказать:

Разведка -
та же добыча радия.
В грамм добыча,
в год труды.
Изводишь
единого агента ради
тысячи тонн
человечьей руды.

Сколько, если не секрет, людей вы лич­но завербовали?

- Ну, это зависело от того, где работал... В Нью-Йорке завербовал несколько человек, причем ценны они были по-разному, например, главное достоинство одного из них заключалось в том, что никто и никогда не заподозрил бы его в симпатиях к Советскому Союзу или коммунистам - это был густопсовый такой сионист, родившийся в Германии. Когда там к власти пришли фашисты, его из-за еврейского происхождения бросили в тюрьму, где проводили над ним эксперименты, всякие гадости пробовали, то есть он был объектом нацистских медицинских исследований и просто чудом выжил.

Фото Феликса РОЗЕНШТЕЙНА

После того как война закончилась, этот человек приехал в Америку и стал здесь довольно заметной фигурой, ну а я работал тогда - эта система до сих пор сохранилась! - над вербовкой агентов влияния, то есть людей, которые доступа непосредственно к какой-то секретной информации не имели, но могли в силу своего престижа и опыта воздействовать на общественное мнение...

К этому человеку с его трагическим прошлым я на каком-то общественном мероприятии подошел - как журналист я же ходил везде... Он коротко рассказал о себе и добавил: «Я антикоммунист». - «Естественно, - я кивнул. - Вы против любой тоталитарной идеологии выступаете, потому что на себе испытали нацистскую, но поймите: мы живем в мире, где идеология уже не так существенна, не так важна, как в прошлые годы. Главное сейчас - объединить наши усилия, чтобы мир от разных идиотов спасти, где бы они ни находились: в Кремле или в Белом доме, - вот над этой проблемой мы и должны работать».

- Грамотно...

- Он задумался: «А что, собственно, я могу сделать реально?». - «Как что? - удивился я. - Например, вы со своей репутацией и своим имиджем, в Штатах известным, можете издавать выдержанный в пацифистском духе журнал, чтобы он к общественному мнению апеллировал». - «Хорошая мысль, - кивнул собеседник, - но вы же знаете, сколько это стоит...».

Я пообещал: «Московское радио деньги найдет, нет проблем». - «Да? Ну, давайте». Вот так мы открыли журнал, причем к сотрудничеству он сумел привлечь таких уважаемых людей, как, скажем, лауреат Нобелевской премии Бертран Рассел, который в редколлегию нашу входил, как отставной генерал американской армии Хью Хестер. Никто из них даже подумать не мог, что издается журнал по инициативе...

Летом 1990-го Олег Калугин вышел из рядов КПСС, принимал активное участие в демократическом движении, выступал на массовых митингах Фото «РИА Новости»

- ...и на деньги «Московского радио»...

- Совершенно верно (смеется). Этот журнал был сферой влияния и протаскивания разного рода дезинформации, потому что люди читали: хм, угу!.. - а другой известный американец представителем народов «свободолюбивой Африки» являлся. Тогда лидером антирасистского движения в США был Мартин Лютер Кинг, и КГБ пытался, кстати, подходы к нему найти, но не получалось: каких бы то ни было иностранных авторитетов и спонсоров он не признавал и связей с ними сознательно избегал.

Как-то на одном из мероприятий я встретил очень грамотного, окончившего военно-морскую академию афроамериканца и услышал, как при мне он кому-то сказал: «Мартин Лютер Кинг - это человек, который предает наше великое дело, у нас и другие борцы за права чернокожих имеются», - и одну из экстремистских американских организаций назвал. «Я, - подытожил, - собираюсь к ним присоединиться, и вместе мы покажем этой стране, как надо к меньшинству относиться». Я поинтересовался: «Слушай, а зачем это тебе надо? - давай лучше откроем журнал, который будет защищать гражданские права афроамериканского населения, - там ты сможешь Мартина Лютера Кинга критиковать, вести борьбу с дискриминацией, но с экстремистами работать не будешь, потому что, если частью экстремистского крыла станешь, попадешь в тюрьму, а может, и еще хуже.

С экс-председателем КГБ СССР, бывшим министром внутренних дел СССР Вадимом Бакатиным в Бостоне, 1992 год

Действовать надо так, чтобы это общему делу способствовало, но тебя при этом не дискредитировало». - «А как, где?». Я улыбнулся: «Московское радио деньги найдет».

- Это, судя по всему, богатая организация была - Московское радио...

- Да, безусловно - вот так мы начали издавать афроамериканский журнал, очень в свое время популярный.

- Олег Данилович, если за дело берется профессионал, завербовать мож­но любого?

- Скажу так: один человек, которого я... Кстати, коммунистов мы не вербовали - это было запрещено...

- ...как интересно!..

- ...и прежде всего потому, что прямой долг коммунистов - доносить все, что необходимо, через партийные органы, поэтому КГБ вне круга таких людей должен был оставаться, так вот, я вспомнил в этой связи человека, который ни к каким партиям не принадлежал.

С бывшим старшим следователем по особо важным делам при генпрокуроре СССР Тельманом Гдляном, известность которому принесло «хлопковое дело», связанное с коррупцией в высших эшелонах власти Узбекистана, и правозащитницей Галиной Старовойтовой, убитой при невыясненных обстоятельствах в Санкт-Петербурге в 1998-м. Москва, 1990 год Фото «РИА Новости»

Выходец из очень богатой еврейской семьи, доктор наук в области политэкономии, он активистом не был, и, несмотря на то что производил впечатление весьма грамотного и состоятельного, очень был одинок, а это один из факторов, который в разведке используется.

- Некому рассказать, не с кем поделиться...

- Вот именно. Когда я с ним познакомился, сразу понял: передо мной человек, который может быть источником очень полезной информации, особенно аналитического плана - у него были прекрасная голова, знания, умение обобщать, анализировать. «Слушай, - ему польстил, - ты редкостный симпатяга, а какой умный - впервые такого встречаю». Я специально в похвалах рассыпался, потому что он был одинок, и вдруг этот человек заулыбался мне...

- ...и открылся...

- «Давай вместе работать, - предложил я, - общий язык мы с тобой найдем...

На встрече с избирателями, Москва, 1990 год Фото «РИА Новости»

- ...горы свернем»...

- И он начал помогать нам своим аналитическим умом и знаниями.

«В МОСКВЕ НАШИ СОВЕТСКИЕ ЖЕНЩИНЫ СУМЕЛИ СОБЛАЗНИТЬ НЕ ОДИН ДЕСЯТОК И ДИПЛОМАТОВ, И ВОЕННЫХ, И ПРОСТО ОХРАННИКОВ ПОСОЛЬСТВ»

- Завербовать вы могли бы любого?

- Ну, например, школьника из 10 класса было нельзя: у нас (я имею в виду в ГБ, а в Америке об этом даже говорить чудовищно) такие вещи не поощрялись, но один из бывших руководителей Коммунистической партии Соединенных Штатов, с которым я официально и публично встречался как журналист, - интервью там, все прочее - как-то мне говорит: «Ты бы не мог с моим юным родственником пообщаться? Этот мальчик, который только что американскую школу окончил, очень хочет стать членом компартии США, а я его отговариваю: не надо! Он удивляется: «Почему? - ты же в компартии состоишь». - «Вот потому и не надо», - отвечаю: я слишком хорошо знаю, что это за организация, она вся ФБР пронизана.

«Встреться с ним, поговори, - по-дружески попросил этот человек, - потому что парень себе карьеру испортит»,

Бывший сотрудник резидентуры ГРУ СССР в Женеве, бежавший в 1978 году в Великобританию, Виктор Суворов Фото Феликса РОЗЕНШТЕЙНА

и вот когда мы с этим мальчиком познакомились (он знал, что я от его родственника), - я сказал: «Если ты и впрямь хочешь вступить в компартию, я твое решение, конечно, поддерживаю - сам в ней состою, но в Америке этого не делай, потому что здесь партия под полным контролем ФБР. Лучше я тебе дам анкетку специальную, которую ты заполнишь - все о себе напишешь, а я ее нашей почтой советской отправлю в Москву, и там тебя как члена американской коммунистической партии зарегистрируют. С одной стороны, формально ты коммунистом будешь, с другой - здесь никто ничего не узнает: это гарантия твоей безопасности». Он охотно согласился: вот так люди и попадались на крючок, и хотя, повторяю, ну что с десятиклассника возьмешь? - но ведь впереди у него целая жизнь, и неизвестно, каких высот он до­стиг­нет. Вот тут-то ему бумажку и предъя­вят: мол, ты же ее подписал...

- Очень личный вопрос: меня вы завербовать могли бы?

- А почему нет? Попробовал бы, если бы надо было, хотя вообще-то, я не считаю, что договориться можно с любым, и тут разные необходимы подходы. Иногда дружба срабатывает, но надо уметь развить ее натурально - это можно даже назвать искусством. Ну, разумеется, деньги - старый, но далеко не лучший вариант. Общность философских взглядов и идеологии - это, конечно, здорово, но... В любом случае умение построить личные отношения, по-моему, одна из важнейших задач любого разведчика.

- Возвращаясь к деньгам: Виктор Суворов...

- ...перебежчик из ГРУ...

Бывший народный депутат РСФСР Сергей Бабурин. «Когда я назвал его агентом КГБ, он подал на меня в суд»

- ...который в свое время был помощником резидента в Швейцарии (мы с ним много часов провели в разговорах), сказал мне, что из Советского Союза в Швейцарию целые самолеты, груженные деньгами на подкуп агентов, прилетали, - при вербовке деньги решающую играли роль?

- Эту версию Суворова я полностью отметаю - деньги передавались совершенно иначе... Впрочем, если компартии передавали - дело другое: приезжал председатель компартии США в Москву, там обо всем договаривались и способ, как переправить нужные суммы, находили.

- Их через ГРУ передавали?

- Нет, это делал КГБ. Вообще, ГРУ к политическим партиям формально не относилось, то есть реально агентов среди таких людей военная разведка могла иметь и имела, но ее задачей было проникнуть в государственные структуры...

- ...военные секреты выведать, да?..

- ...в военно-технический комплекс, тогда как задачей КГБ была в первую очередь политическая разведка, а во вторую - контрразведка, то есть проникновение внутрь органов безопасности и разведки всех стран, и лишь в третью - научно-техническая. Она у нас только на третьем месте стояла, потому что...

- ...этим, в общем-то, ГРУ занималось...

Владимир Жириновский: «Я горжусь тем, что всю жизнь работал на КГБ!»

- Да, ГРУ в этом смысле было более задействовано.

- И все-таки деньги, когда речь о политической шла разведке, были пер­во­сте­­пенны?

- В мое время - нет. Тогда идейная составляющая в разных вариантах преобладала, например, связанная с борьбой за права человека... Кстати, эта идеология по-прежнему сильна, и ей можно пользоваться для вербовки людей и в России, и в США, где желающих помочь демократам российским выиграть достаточно. Варианты есть разные, но тут личные отношения очень важны - успех операции во многом от них и зависит.

- Иными словами, тому, кто занимается вербовкой, прежде всего следует быть хорошим психологом?

- Совершенно верно - надо уметь находить с людьми общий язык, а деньги, повторяю, абсолютно вторичны.

- Виктор Суворов мне говорил: чтобы ценного заполучить агента, его коллеги к разным ухищрениям прибегали: если объект любил женщин, ему выкладывали на блюдечке красоток, если мужчин - красавцев...

- Все правильно: советская разведка и контрразведка этим занимались, и кстати, наши советские женщины...

- ...активно в этом направлении работали?

Михаил Козаков признался, что работал на КГБ

- По этой части замечательно преуспели. В Москве они сумели соблазнить, прямо скажем, не один десяток и дипломатов, и военных, и просто охранников посольств - то есть разных людей: именно девочки - советские, русские...

- ...трудились в поте лица...

- Совершенно верно, но это, между прочим, характерно больше для советской и восточноевропейских разведок. В Америке такая система развита слабо, что во многом связано, я считаю, с иной ролью женщин, их самостоятельностью и независимостью.

«В АМЕРИКЕ ИНТИМНАЯ СВЯЗЬ С ЖЕНЩИНОЙ, СПЕЦИАЛЬНО ПРИВЕЗЕННОЙ ИЗ ДРУГОГО ШТАТА С СЕКСУАЛЬНЫМИ ЦЕЛЯМИ, СЧИТАЕТСЯ ПРЕСТУПЛЕНИЕМ И КАРАЕТСЯ»

- К соблазнению женщин с целью вербовки вы прибегали?

- Я лично? Конечно, но иногда это делали и они, и коротко две истории расскажу. Как-то на приеме в пресс-центре я познакомился с молодой дамой, которая сказала мне, что работать в ФБР хочет, - мол, у нее уже дипломная работа специально на эту тему готова.

- Дама была что надо?

Людмила Гурченко от сотрудничества в свое время отказалась, и «карьера ее была сломлена»

- Ничего, но для меня куда важнее то было, что она в ФБР собирается. Ну, пообнимались мы с ней в машине, и она говорит: «Слушай, а давай переедем через Гудзон, в Нью-Джерси - я знаю там прекрасный недорогой мотель, где сможем получить fun - удовольствие», и вдруг я вспомнил, что в Америке интимная связь с женщиной, специально привезенной из другого штата с сексуальными или другими непристойными целями, считается преступлением и карается...

- Почему?

- А вот такой есть закон. Если бы я из Нью-Йорка в Нью-Джерси отправился и нас изловили бы там в машине или, может, в гостинице (в машине все-таки сложно), я бы этот их закон «Interstate traffic for immoral purposes» нарушил (White-slave traffic act, что переводится как «Акт о трафике «белых рабынь», как в США называют женщин, занимающихся проституцией по принуждению. - Д. Г.).

- Какая, прости Господи, ерунда!

- Да, но в США свои нравы, тем более вы знаете, что в отдельных штатах у них свое существует законодательство.

- Пришлось ограничиться машиной?

- Нет, сначала я предложил гостиницу в Нью-Йорке найти, а когда она стала настаивать, просто сказал: «Знаешь, дорогая, меня уже давно ждет жена, готов обед, поэтому нам с тобой придется расстаться». Ну, куда-то ее подвез, высадил и больше с ней не встречался...

Был и второй случай, когда я познакомился с дамой весьма интересной, которая пригласила на квартиру к себе пообедать, и хотя понимал, что связь с американскими органами там возможна, ответил тем не менее: «Хорошо». Она уточнила: «Приходи в 10 вечера», и это меня насторожило: «В такое время на обед к женщине, в ее квартиру? (Это, кстати, было в Нью-Йорке. - О. К.). Странно». Взял и пришел в восемь, и хозяйка была ошеломлена: в чем дело? Стала тянуть время: «Давай по рюмочке... Подожди, обед еще не готов...».

С Дмитрием Гордоном. «К соблазнению женщин с целью вербовки вы прибегали?» — «Конечно, но иногда это делали и они...» Фото Феликса РОЗЕНШТЕЙНА

- Понятно...

- И тут я какое-то двуличие в ней почувствовал...

- ...подвох...

- Минут за 20 до девяти поднялся: «Дорогая... - и повторил то же самое. - Меня на обед ждет жена...». Сказал и ушел, а позднее мы доступ к некоторым документам ФБР получили, и среди прочих этот случай там был описан: как пришел один из сотрудников советского представительства при ООН, как около десяти они планировали что-то сделать...

- То ли на видео записать, то ли провокацию устроить...

- Да, возможно, но что конкретно, не знаю... Видите, проблем я избежал только благодаря тому, что на поводу не пошел.

- Ну а счастливый конец когда-нибудь у подобных историй был, хоть иногда все удавалось?

- Честно говоря, лично я женщин как источник информации практически не использовал, хотя нет, была одна, но не американка - перуанка. Тогда, после вторжения кубинских контрас и их разгрома в заливе Свиней, одна из моих миссий заключалась в том, чтобы какими угодно путями выяснить: не готовят ли американцы очередную операцию против Кубы, и в этой связи завел несколько знакомых девочек, в том числе из Перу, из Аргентины...

- Прекрасная работа у вас была, прямо на зависть...

«Интеллигенция вынуждена была сотрудничать с КГБ, даже если формально в списки осведомителей не входила. Они это делали, как та же Валентина Матвиенко, и это способствовало в конечном счете карьере»

- А разве я это отрицаю? (Смеется) - и вот они мне какую-то полезную информацию давали с точки зрения... (Пауза). Вспом­нил сейчас эпизод, который девочек не касается. Как раз в это время, поскольку Соединенные Штаты явно не отступились и наверняка что-то новое замышляли, из Москвы поступила команда: любыми способами информацию о возможных американских военных провокациях против Кубы добыть, и я с коллегой из ГБ в Майами отправился: он под прикрытием ТАСС, а я - корреспондент все того же Московского радио...

- ...самой богатой организации в мире...

- Мы в штаб-квартиру кубинской иммиграции явились, сказали, что из Западной Европы приехали, где при НАТО аккредитованы. Я журналистом представился из Норвегии, поскольку уверен был, что они не только языка этой страны не знают, но и, не исключено, где она находится...

- ...и внешность, кстати, похожа...

- ...а мой спутник Михаил Сагателян сказал, что он из турецкой газеты, поскольку был армянином. Внешне мы действительно подходили: у меня серо-голубые глаза, а у него - карие, и вот начали говорить, что в НАТО все возмущены, что режим Кастро вызывает у нас негодование и полное неприятие, что нам непонятна разобщенность и медлительность антикастровских сил. Когда, мол, вы этого Фиделя, наконец, уберете? - а кубинцы отвечают: «Да мы-то готовы в любой момент, но эти идиоты в Белом доме нам не дают», то есть это была ценнейшая информация...

- Класс!

- Стало ясно, что, как бы кубинские иммигранты ни буйствовали и не вопили, оче­редной авантюры против Кубы Белый дом не позволит, и так и оказалось: Фидель жив-здоров...

- ...до сих пор...

- ...и до сих пор братья Кастро соуправляют страной.

- Двойных, а то и тройных агентов, когда люди работали на несколько разведок одновременно, было много?

- Ну, в общем, были и такие. Некоторые просто заработать старались - как правило, идейные соображения тут ни при чем, но лично я дела с такими не имел.

- Особо падких на деньги вы не встре­чали?

- Мне повезло, но технически это вполне возможно - вполне допускаю, потому что, когда хотят заработать, обращаются ко всем, кто платит. Могут и пятерым информацию поставлять, если получится (смеется).

«ГОРБАЧЕВ ЛИЧНО ПРИГЛАСИЛ МЕНЯ В КАЧЕСТВЕ ГОСТЯ НА ПРИЕМ В КРЕМЛЬ. «ТЫ ИЗВИНИ, - СКАЗАЛ, - САМ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО У НАС ЭТОТ ВАШ КГБ ВЫТВОРЯЕТ»

- Вернувшись из США в Москву, вы перешли из политической разведки во внешнюю контрразведку, где сделали стремительную и яркую карьеру, однако ее неожиданно оборвал пе­ре­вод во внутреннюю контрразведку...

- Меня туда перевели, поскольку подозревали, что в Штатах я был завербован. Вот тогда-то мне и помог Роберт Ханссен, который был тверд: ничего подобного.

- Порядочный человек...

- Это, кстати, во многом настроило меня на критическое отношение к КГБ в том виде, в каком он существовал, я понял, что Госбезопасность должна быть полностью реформирована, поскольку занимается не столько реальными делами, сколько провокациями и уничтожением.

- Вы, тем не менее, могли плохо закончить...

- Возможно. В общем, когда в 85-м Горбачев впервые публично сказал: хватит, мол, всему миру и самим себе о нашей советской действительности врать, - я подумал: вот кто страну в другом направлении поведет, ну а Александр Николаевич Яковлев, как вы знаете, стал потом соратником  Горбачева...

- ...и главным идеологом перестройки...

- Я с Горбачевым встречался, и хотя на каком-то этапе он меня генерал-майорского звания лишил и всего остального...

- ...а именно наград и причитающегося материального обеспечения?

- Да, но вот интересный момент. В тот день, когда Главная военная прокуратура СССР прислала мне повестку с требованием на допрос явиться, я был официально зарегистрирован как кандидат в народные депутаты СССР в Краснодарском крае, где никогда, не считая Сочи и каких-то курортных мест, не был... Вдруг люди, которых реально я никогда не встречал и которые услышали обо мне впервые, оказали поддержку - на выборах за меня проголосовали миллион 250 тысяч человек (!), и я стал депутатом.

Наша встреча с Горбачевым состоялась даже не тогда, а позже, уже после того, как его пытались от власти отстранить в 91-м. Когда после августовского путча Михаил Сергеевич из Крыма вернулся, меня полностью реабилитировали - более того, Горбачев лично пригласил в качестве гостя на прием в Кремль. Я пришел, и он пожимал мне руку, расспрашивал о житье-бытье... «Ты извини, - сказал, - что так получилось: сам понимаешь, что у нас этот ваш КГБ вытворяет». - «Я так счастлив, Михаил Сергеевич», - признался, и это искренние были слова: не знал тогда и даже не предполагал, что через три-четыре недели Советский Союз как великая держава существовать перестанет, что Россия выйдет на мировую арену как самостоятельное государство.

- Боялся Горбачев КГБ, правда?

- Да, но его, кстати, приголубил Андропов. Михаил Сергеевич - его человек, Юрий Владимирович и в бытность председателем КГБ, и позднее, став генсеком, ему доверял, потому что видел: характер у него не злобный, не мстительный, он по-своему отвечал стандартам...

- Не последнюю роль, очевидно, сыграло то, что и Андропов, и Суслов, как почечники, приезжали к нему на Став­ро­полье лечиться: обстановка на водах для завязывания контактов весьма благотворна...

- Совершенно верно: на курортах Ставропольского края, где был тогда секретарем, он хорошо их принимал и понравился. Что ж, так бывает...

- Что, если не секрет, входило в круг ваших обязанностей во внутренней контрразведке, когда там оказались?

- Реально я советской интеллигенцией занимался.

- О!

- Да, а кто у нас к не­бла­гонадежным разговорам был склонен? Не рабочий же класс, который стоит у станка, что-то пилит, рубит...

- ...и валит...

- ...а интеллигенты, которые, как из архивных материалов я выяснил, поболтать любят - в Ленинграде я первым замес­тителем начальника об­ласт­ного управления КГБ был и имел доступ к архиву, где все документы мог брать, что и делал. В первую очередь интересовали меня те, что общесоюзное, общенациональное имели значение, - я нашел там фамилии людей, в которых можно было заподозрить агентов КГБ, и установил, что они такими являются совершенно четко. Я утверждаю: 90 процентов советской интеллигенции работали на органы Госбезопасности.

- Потрясающе!

- Некоторые из чисто карьерных соображений - интересовал их служебный рост, иногда - ради денег, но многие верили в то, что ГБ выполняет великую миссию и органам надо помогать. У меня даже в кармане сейчас любопытный есть список, но в руки его брать не буду. Упомяну только две фамилии, всему миру известные, тем более что публично о них уже высказывался: это Сергей Бабурин - бывший народный депутат РСФСР...

- ...а также Госдумы трех созывов...

- Знаете такого? Причем, когда я назвал его агентом КГБ, он подал на меня в суд. Процесс состоялся в Москве, и, выслушав наши аргументы, судья сказал: «Ну, у каждого свои есть соображения». Короче, я 50 рублей заплатил - компенсировал административные расходы и все: ни штрафа не присудили, ни какого-то наказания не понес, а другой, и поныне активно действующий, - Жириновский Володя. Когда я его тоже агентом КГБ назвал, нервной реакции ожидал, и вот на каком-то приеме в Москве, а я был тогда фигурой публичной, смотрю - идет ко мне Жириновский, причем с таким угрожающим видом шагает... Ну, думаю, сейчас начнется - к кулачному бою уже приготовился, а он подходит ко мне: «Слушай, могу я пожать твою руку?». - «Да, - говорю, - а что?». - «Я очень признателен тебе, Олег: ты-то на коне, а я до сих пор в тени оставался, но я горжусь тем, что всю жизнь работал на КГБ и работаю. Спасибо, что ты об этом во всеуслышание сказал, - молодец!».

- Красавец!

- Вот вам Жириновский, пожалуйста (смеется). Фигура! - до сих пор на политической арене иезуитствует...

«В ЛЕНИНГРАДЕ ЗА МНОЙ СЛЕДИЛИ - ВИДИМО, И В КВАРТИРЕ НЕОБХОДИМОЕ ОБОРУДОВАНИЕ СТОЯЛО»

- Раз уж вы о творческой интеллигенции заговорили... Покойный Михаил Козаков признался мне в том, что на КГБ работал...

- ...а куда денешься...

- ...был завербован якобы для борьбы с иностранными разведками, спал по заданию с американской журналисткой, добывая у нее информацию, а как-то секретаря американского посла подставил: напоил, вытащил какие-то документы...

Ну а Людмила Марковна Гурченко, тоже покойная, рассказывала мне, - это у нее крик души был! - как перед фестивалем молодежи и студентов в Москве в 57-м году ее вызвали в КГБ и сказали: «Впереди фестиваль, надо вам поработать». Она изумилась: «А каким образом?». - «Спать с иностранцами»...

- Да, я в курсе.

- Актриса отказалась, потому что ее свекровь, вдова расстелянного писателя Пиль­ня­ка, в свое время сидевшая, говорила: «На сотрудничество с ними никогда не иди», и Гурченко, которая уже в «Карнавальной ночи» снялась и была кинозвездой, вычеркнули из жизни на многие годы. Ей так и сказали: «Не захотели послужить Родине, не хо­ти­те ку­шать хлеб с маслом? Будете ку­шать говно. С лица земли сотрем! Фа­ми­лии такой не будет!»...

- Да, карьера ее была сломлена.

- Людмила Марковна развела руками: «А все остальные актрисы согласились - и потом активно ездили за рубеж, снимались в кино»...

- Правильно: это была плата за сотрудничество. Люди, помогавшие КГБ, получали какие-то поблажки, свободу передвижения за пределами страны. Они понимали: иначе ЦК за рубеж не отпустит. Я, кстати, когда меня в Ленинград на относительно высокую должность сослали, был членом комиссии обкома партии по выездам за границу, и рядом со мной моя очень хорошая знакомая Валентина Матвиенко сидела. Она нынче в Российском государстве третье лицо - председатель Совета Федерации...

- Тоже ваш человек?

- Ну, Валя в комсомольских лидерах ходила, это партийно-комсомольский долг ее был, и вот мы вместе с ней заседали и разговаривали, по-моему, совершенно откровенно...

Я возвращаюсь к тому, что сказал: а куда деваться? В те годы интеллигенция вынуждена была сотрудничать, даже если формально в списки осведомителей зачислена не была...

Они это делали, как та же Матвиенко, из чувства высокого партийно-советского долга, но это способствовало, в конечном счете, карьере.

- В ту пору вы много с советской интеллигенцией общались - вас это общение не отравило?

- К счастью, мне повезло, знакомые у меня были хорошие. Например, режиссер Георгий Товстоногов, тогда мой сосед по дому, а с дирижером Евгением Мравинским мы вообще на одной лестничной клетке жили. Мне же, когда в Ленинград направили, чтобы не чувствовал себя там униженным и оскорбленным, очень хорошую дали квартиру в прекрасном доме, машину с водителем. Все, как в Москве, было - единственная разница заключалась в том, что...

- ...это был Ленинград...

- ...шаги все мои отслеживали. Следили за мной реально - видимо, и в квартире необходимое оборудование стояло.

- Контрразведка старалась?

- Да, все хотели меня зацепить. Был даже один эпизод, когда шел по мосту через Неву, а навстречу мне какой-то сотрудник американского консульства проходил. Я об этом не знал, но потом, когда все развалилось, в документах гэбэшных читал, что некоторые бдительные товарищи тот эпизод негласной встречей сочли для того, чтобы я убедился: они обо мне помнят, - а они поняли, что я жив-здоров и на свободе гуляю. Иными словами, в документах это рассматривалось как проверочное мероприятие с той и другой стороны, но я про себя подумал: вот паранойя! Вся система - имею в виду советскую - параноидальной была, поэтому я с ней, в конце концов, и порвал. Увы, хотя сегодняшняя от нее отличается, многие параметры старой сохранились и культивируются.

Киев - Нью-Йорк - Киев

(Продолжение следует)