За свою жизнь Анзори Кикалишвили успел сменить не только фамилию, но и множество ипостасей, ни одна из которых отношения к криминалу не имеет. При этом бизнесмен продолжает находиться на особом счету у международных спецслужб, остается невъездным в США, а девять лет назад его не пустили на территорию Литвы к дочери. Анзори Иосифович относится к этому философски: «Время рассудит...»

Анзори Кикалишвили (в миру, то бишь в политике, Аксентьев) — личность загадочная и легендарная:

Фото Феликса РОЗЕНШТЕЙНА

в том смысле, что достоверной информации о 64-летнем бизнесмене, меценате и политическом деятеле, возглавляющем Всероссийскую партию народа, вы не найдете нигде — ни в интернет-изданиях, ни в печатных СМИ, которые в большинстве своем переписывают истории о нем друг у друга, приправляя лишь свежими подробностями (порою такими, что позавидует любой писатель-фантаст).

Как только Анзори Иосифовича не величают: и криминальным авторитетом, который водится с ворами в законе, и крестным отцом русской мафии, замахнувшимся на святое - на территорию Соединенных Штатов Америки, где и своя-то мафия локтями толкается, потому что тесно, и даже вторым... Сталиным. Да-да, в 2004 году, когда Кикалишвили, к тому времени уже ставший Аксентьевым (с грузинской фамилией в Москве, оказывается, даже сильным мира сего не так уж и просто), во второй раз выдвинул свою кандидатуру на пост президента Российской Федерации, в прессе стали появляться статьи с его фотографиями и заголовками: «Грядет новый Сталин?». Кому-то, видимо, Анзори Иосифович помешал либо противники, наконец, по достоинству его оценили и восприняли всерьез - как человека, умеющего создавать новое и идти в ногу со временем, которое, как известно, и само не стоит на месте, и нам не велит.

За свою жизнь Кикалишвили успел сменить не только фамилию, но и множество ипостасей, и, кстати, никакого отношения к криминалу ни одна из них не имеет. Сначала он - студент юридического, которому прочили блестящую карьеру следователя(!), затем - военнослужащий, потом - инструктор райкома и горкома комсомола в Москве, а уже в 80-м - ответственный за культурную программу Олимпийских игр, в ходе которых Советский Союз должен был победить соперников по всем статьям - завоевать не только наибольшее количество медалей, но и продемонстрировать миру мощь, силу, красоту и доброжелательность.

Со всеми заданиями молодежный лидер по имени Анзори справлялся, как любит он говорить, на «золото», а потому по служебной лестнице не поднимался - летел! - и следующей остановкой стала Дипломатическая академия МИД СССР, где Кикалишвили защитил кандидатскую диссертацию. Казалось бы, дальше все просчитано и расписано: докторантура, очередная степень, высокое положение в обществе, а может, и теплое местечко посла в каком-нибудь небольшом средиземноморском государстве, но не тут-то было: на смену эпохе недостроенного социализма внезапно пришла новая, капиталистическая, и на переправе Анзори решил поменять лошадей - из академии ушел в бизнес. Не совсем, правда, осознавая, что это такое (как, впрочем, и другие раннероссийские предприниматели), но в твердой уверенности, что хуже однозначно не будет. Если, конечно, постараться...

Фото Феликса РОЗЕНШТЕЙНА

Легенды о созданной им «Ассоциации XXI век» зародились буквально сразу после ее появления - многие пытались самостоятельно дать ответ на вопрос: а чем же в действительности эта организация занимается? Только благотворительностью и массовыми мероприятиями с участием советских и мировых звезд? - а деньги тогда откуда? 100 процентов - либо рэкет их кормит, либо оружие: то, что билеты на концерты, проводимые ассоциацией, тоже чего-то стоят и что народ, которому показали, наконец, настоящие развлечения, валом на них валит, делая 35-тысячный зал «Олимпийского» похожим на огромный улей, во внимание как-то не принималось - зачем?

Естественно, о том, что о нем говорят и думают, Кикалишвили все это время знал, и, мне кажется, как человека мыслящего и способного откликаться на чужую боль (чтобы убедиться, что это действительно так, достаточно увидеть огромный список спортсменов-инвалидов, ставших стипендиатами созданного им Фонда имени Яшина, которым меценат и его партнеры ежемесячно помогали) это не могло его не задевать, но бизнесмен держался стойко, как подобает человеку, в роду которого все мужчины были военными: «Люди пускай говорят, а время рассудит».

С одной стороны, это, конечно, правильно и по-мужски - не оправдываться, а отшучиваться, когда тебя едва ли не в лицо называют мафиози, а также не отказываться от товарищей, партнеров и просто знакомых, которых отметили тем же клеймом зачастую бездоказательно, на основании одних лишь слухов и досужих вымыслов, но с другой - обидно и унизительно, когда вдруг узнаешь, что у международных спецслужб находишься на особом счету, а в самую могущественную страну мира, средоточие западной бизнес-элиты США, невъездной...

Впрочем, то, что еще в 1994 году Америка закрыла для него свои двери, огорчило Анзори Иосифовича куда меньше, чем инцидент на российско-литовской границе, произошедший гораздо позже, в 2003-м: тогда Кикалишвили, официально зарегистрированного кандидатом в президенты Российской Федерации, отказались впустить на территорию Литвы, где проживает его дочь Настя, для которой он не политик, не бизнесмен и уж точно не крестный отец, а просто папа.

«В ОСНОВЕ СЮЖЕТА КАРТИНЫ «ОТЕЦ СОЛДАТА» ИСТОРИЯ ДЕДА МОЕГО И ОТЦА»

Филипп Киркоров, Анзори Аксентьев, дочь Алимжана Тохтахунова Лола Кочеткова, сам Алимжан Турсунович, модельер Валентин Юдашкин с дочерью Галей и Алла Пугачева в знаменитом парижском «Лидо», конец 80-х

- Вы, Анзори Иосифович, и политик, и общественный деятель, и меценат - во всем бывшем СССР человек известный. Замечу при этом: несмотря на грузинскую фамилию, коренной москвич, правда, раньше были Кикалишвили, а потом стали Аксентьевым - почему?

- В первую очередь, это, наверное, связано с теми грандиозными изломами, которые пережила наша страна, Советский Союз. Из некогда единого государства мы в 15 независимых превратились, а я остался в Москве, в России, и это естественно, потому что начало мой древний род берет именно отсюда. Когда в конце XVIII века Грузия присоединилась к России, Россия на защиту своих южных рубежей послала туда два батальона, и в одном из них служил мой прапрапрадед. Потом он поселился в Грузии, женился на женщине, в жилах которой текла кровь наполеоновского маршала Мюрата и владельцев Мегрелии и Абхазии (тогда было единое княжество - Абхазомегрельское или Мегрелоабхазское, как кому удобно) князей Дадиани, и вот оттуда мужская моя линия - потомственных военных.

Когда Великая Отечественная началась, отец, который был студентом Тбилисского университета, пошел сразу на войну добровольцем. Помните, фильм такой был - «Отец солдата»?

- Конечно - с Серго Закариадзе...

Али Хамраев, Алимжан Тохтахунов, Иосиф Кобзон, олимпийская чемпионка по фигурному катанию Марина Анисина, Анзори Аксентьев и модельер Вячеслав Зайцев на одной из торжественных церемоний в Париже, 1999 год

- Это блестящая работа и Серго Закариадзе, великого актера, и Резо Чхеидзе, режиссера, который экранизировал очерки фронтовых журналистов, впоследствии ставших классиками грузинской литературы: Абашидзе, Лордкипанидзе, Жгенти, а в основе сюжета картины лежит история деда моего и отца. Так получилось, что на фронте они встретились и вместе потом воевали - прошли, тесня фашистов, от Кавказского хребта через Севастополь и до Берлина.

Когда бывшие советские республики стали независимыми государствами, я как российский общественный деятель и политик вернулся к фамилии предков, а что касается имени Анзори, то Русская православная церковь крестила меня и нарекла Иосифом, так что уже много лет я Иосиф Иосифович Аксентьев.

- Вы Севастополь упомянули - вы же там, кажется, на флоте служили...

- Действительно, так получилось, что после окончания Саратовского юридического института попал туда. Семья внушительный крюк сделала: Москва - Казань - Саратов - снова Москва, и не успел я обмыть свой диплом, порадовать родителей, вернувшись в столицу, о какой-то работе подумать, как отец сказал: «Ну все - посидели, и хватит», а я, кстати, человек с выс­шим образованием, почти следователем прокуратуры, впервые с отцом сел за стол, где был бокал шампанского.

- Вот как?

С актером, режиссером и телеведущим Игорем Угольниковым и писателем Михаилом Жванецким

- Такое воспитание было - военное, и вот когда вечер закончился, папа ко мне обратился: «Сынок, тебе тут бумажка при­шла, ты ее утром прочти...». Утром читаю: «С вещами на призывной пункт» (смеется). Будучи офицером высокого ранга, отец, конечно, мог бы меня пощадить...

- ...а какое, простите, у него звание было?

- Полковник, но командовал он частями ракетных войск стратегического назначения - на заре зарождения этих подразделений. Понимаете, что это? Проще говоря, баллистические ракеты.

- Короче, вместо того, чтобы от армии вас отмазать...

- (Смеется). Да, вы правильно поняли - вместо того, чтобы дать насладиться статусом выпускника института, отец отправил меня на призывной пункт, и так получилось (судьба, наверное), что нам сообщили: «Теперь вы девятая рота (к фильму Федора Бондарчука это отношения не имеет) и направляетесь в Севастополь».

Так я и оказался в этом легендарном городе, и потом, все-таки есть такая вещь, как зов предков. У меня же черноморские корни: вот и думал, что на Черное море приеду - и будет лафа. После института служить надо было год, попал я в Стрелецкую бухту, и определили меня не в моряки, а в строительный отряд под Малаховым курганом, в составе которого я банально новые микрорайоны Севастополя строил. Призывался осенью, а когда наступила весна, состоялся чемпионат войсковых частей Черноморского флота по футболу. Меня, салагу, сначала в ворота поставили, но через 10 минут я уже в нападении оказался и забил несколько голов, после чего тут же получил приглашение в СК ЧФ (тогда эта команда была известна, играла даже в классе А первенства Украины), и умение забивать, полученное в то время, слава Богу, не изменяет мне и сейчас.

«ЮРИЙ МИХАЙЛОВИЧ, - КРИЧУ, - ЗАМЕНА!», А ПРЕДСТАВЛЯЕТЕ, ЧТО ЗНАЧИТ СКАЗАТЬ ЛУЖКОВУ, ЧТО КТО-ТО ЕГО МЕНЯЕТ?»

«Криминальному миру Отари Квантришвили никогда не мешал, потому что был виртуозом договаривания и дипломатом от Бога...»

- До сих пор играете?

- Да, и даже международные матчи.

- Против молодых ребят?

- Против любых! - и, поверьте мне, я не неприкосновенный.

- В отличие от Лужкова, от которого соперники разбегались?

- Ну, Юрию Михалычу тоже надо отдать должное: все-таки в его годы выходить на поле - это уже большая заслуга, хотя человек он спортивный. Был, помню, матч Россия - Грузия, много футбольных звезд собралось: Дасаев, Хидиятуллин, Габелия, Чивадзе, Сулаквелидзе, Шенгелия (за сборную России играл еще наш общий друг Алимжан Тохтахунов), и грузины сказали мне: «Анзори, как же так? - хоть на пять минут выйдите и покажите, что у вас грузинские корни!». Ну, хорошо: одели меня в форму, а Лужков один тайм играл за Россию, а второй - за Грузию, как бы утверждая...

- ...дружбу народов...

- ...ну да. Подхожу к кромке поля, ну, думаю, мэр все-таки почтенный возраст имеет... «Юрий Михайлович, - кричу, - замена!», а представляете, что значит сказать Лужкову, что кто-то его меняет? - может возникнуть мысль, что меняют вообще! (Смеется). Он подбежал: «А я еще не устал!». Саша Чивадзе, почувствовав неладное, предложил: «Я устал, вместо меня выходи!». Обстановка была непростая, но у нас оставалось еще несколько минут для атаки, я дал пас - понятное дело, Юрию Михайловичу - и он забил. Игра закончилась, сла­­ва Богу...

- ...вни­чью...

- ...со счетом 3:3, бежим к центру поля, и вдруг Лужков спрашивает: «Анзори, а чего это ты меня вздумал менять?». Я, правда, нашелся: «Юрий Михалыч, есть же правило, принятое во всем мире, - если человек три гола забивает, это «хет-трик» называется, и триумфатору надо на несколько минут выйти с поля, чтобы аплодисменты огромной аудитории сорвать». Он: «А-а-а, тогда ясно» - и побежал уже бодрый, веселый, правда, на этом история не закончилась. После матча состоялся банкет, а там, естественно, кавалькада - группа поддержки, или, проще говоря, подхалимы...

С Дмитрием Гордоном. «Мы рушили основы строя, в котором жили, и хотя я как воспитанник комсомола был далек от того, чтобы что-то разваливать, но кому такой социализм нужен, если в магазинах полки пустые?» Фото Феликса РОЗЕНШТЕЙНА

- ...желающие к пятой точке начальника приложиться...

- У любого мэра всегда окружение есть, которое превозносит его до небес, и если точки заземления человек не имеет, он становится небожителем. Эти люди начали возмущаться: «Юрий Михайлович, что это Анзори себе позволил - вас менять? Да вы же почти Пеле!», а Лужков им: «Стоп, вы просто не знаете, что такое хет-трик: футболиста, забившего три гола, публика должна поприветствовать». Все успокоились, а к чему я об этом рассказываю? Да к тому, что для нас, политиков, футбол не просто страсть, но еще и возможность реализовать свое чувство юмора, хотя шутки шутками, а голы забивать надо, поэтому стараюсь находиться в хорошей спортивной форме.

- Знаю, что в вашей судьбе был еще московский горком комсомола...

- Это уже после того, как в Севастополе отслужил, и, кстати, поскольку юношеское восприятие самое острое, именно тогда, в Крыму, я влюбился в украинский народ.

- Особенно в женскую его часть, наверное...

- Ну, не без того (улыбается), но и мужскую уважал. Один командир был у нас русский, Кондратьев, другой - украинец Стельмах, и память о них я пронес через многие годы. Ежегодно, между прочим, посещаю я город Саки в Крыму, где даже Гоголь отметился - надпись оставил: «Был здесь - пачкался в минеральных грязях», представляете?

- Ну, грязь там шикарная!

- Пребывание в Саках - залог отличнейшей спортивной формы в течение всего года (мы даже не знаем, чем богаты: такого нигде в мире нет)!

Закончив службу в Севастополе, я вернулся в Москву, где проживали после очередного военного вояжа отец и вся семья, а наш Ленинский район был большой, поэтому его разделили на два, и в честь первого космонавта Земли Юрия Гагарина...

Шамиль Басаев — активный участник военных действий в Чечне, один из руководителей самопровозглашенной Чеченской Республики Ичкерия, генерал армии ЧРИ, внесен в списки террористов ООН, Госдепартамента США и Евросоюза, убит в июле 2006-го в результате спецоперации Фото «РИА Новости»

- ...Гагаринский район сделали...

- Совершенно верно, и в нем нужны были кадры, которые...

- ...кое-что в жизни поняли...

- Да, а я уже и высшее юридическое образование получил, и отслужил, поэтому в Гагаринский райком комсомола попал, и, вы знаете, это тоже весьма символично. Я уже говорил, что отец мой в ракетных войсках стратегического назначения служил, так вот, учась еще в восьмилетке, на большой перемене я как-то увидел, как мимо нашей школы и части пролетали два купола. Было это несколько странно, конечно, поднялась паника, кто-то куда-то поехал, военные - сразу в ружье, и лишь когда объявили, что приземлился первый космонавт в истории планеты, мы поняли, что произошло. Оказывается, это те самые два купола, гагаринские! Кстати, почему два? Первый - это спускаемый аппарат...

- ...а второй - сам космонавт...

- Да, на расстоянии семи километров от Земли Гагарин катапультировался, и таким образом появился второй купол. Их несло, приземлиться они должны были совершенно в другом месте...

- ...а это было какое?

- А это Саратовская область, деревня Смеловка возле города Энгельса, и вы представляете, каким мастером Юрий Алексеевич был? Только очень опытный летчик приземлиться мог без последствий, потому что это 12 апреля все-таки, снег еще не везде растаял... Его в студеную Волгу могло занести, а там огромный разлив и просто бы человек утонул - понимаете?

«ГАГАРИН СИДЕЛ В ПАПАХЕ, КРАСАВЕЦ ТАКОЙ МОЛОДОЙ, НЕБОЛЬШОЙ ШРАМ У НЕГО БЫЛ НА ЛБУ, И НА ВСЮ ЖИЗНЬ Я ЗАПОМНИЛ ПРОСТОТУ ЭТОГО ЧЕЛОВЕКА - ВЕЛИЧАЙШЕГО!»

- Кстати, когда мы прощальное турне Иосифа Давыдовича Кобзона по Волге делали, я попросил нас в то место свозить. Когда-то я посадил там первые два дерева - они так разрослись! «Смотрите, Иосиф Давыдович, - воскликнул, - я своими руками, еще школьником, их садил!».

В 1967 году, будучи уже студентом второго курса юридического института в Саратове, я ездил в гости к родителям в Энгельс, а Юрий Гагарин впервые прибыл на место своего приземления и побывал в гостях у военных, в папиной части. Я видел его вживую, как сейчас вас, - сидел он в папахе, красавец такой молодой, небольшой шрам у него вот здесь был (пальцем проводит по лбу), и на всю жизнь я запомнил простоту этого человека - величайшего!

- А улыбка какая!

- Искренняя, открытая! Все же понимали, что это историческая личность, хотели что-то приятное ему сделать, а он всех обнимал, со всеми общался... Гениальность, я считаю, всегда в простоте, но, к сожалению, в данном случае приходит на ум еще и то, что многие чувствуют, что ли, уход свой из жизни. Не смерть - такие, как Гагарин, бессмертны, однако зачем-то он на место своего триумфа приехал, когда жить ему оставалось всего ничего... Кстати, 44 года исполнилось с момента его гибели, причем гибели героической, потому что обс­то­ятель­ства ее выяснены: было уже слишком поздно, когда экипаж понял, что надо катапультироваться, - так самолет был устроен, что впереди Герой Советского Союза Серегин сидел, который, собственно, его и вел...

- ...и он должен был катапультироваться первым...

- Да. Гагарин кивал Серегину, а он: «Нет, ты!». Оставалась буквально секунда до столкновения с Землей, и летчик верил, что первого космонавта планеты спасет...

Ну, в общем, в Гагаринский район я попал, и какая у меня, комсомольского лидера, была задача? Мы, подшефные Звездного городка, встречали и провожали космонавтов, с ними общались... На всю жизнь запомнил я дружбу с Германом Титовым, с Леоновым, с Береговым, который начальником Центра подготовки космонавтов был, с Горбатко, с Павлом Поповичем...

- Он вообще был замечательный!

- Человек-улыбка! - и если у Гагарина улыбка была фирменная, то у Павла Романовича - украинская. Он, между прочим, последним президентом Федерации бокса СССР был, и на заре профессионального спорта, отцом которого я являюсь, мы с ним сотрудничали.

- Настоящий герой, правда?

- Да, как и Петр Климук, - видите, то русские называю фамилии, то украинские... Все это переплетено, понимаете? - настоящее боевое братство!

Когда первые космонавты летали, их деятельность под грифом «Совершенно секретно» была, но уже когда стало полусекретно, к нам Петр Климук приехал, и мне сказали: «Капитана Климука надо принять». Здорово мы его приняли, в кинотеатре «Звездный», а он скромный такой - ну просто скромнейший! Прошло два дня всего - полетел в космос, и, кстати, впоследствии начальником Центра подготовки космонавтов стал...

- Дважды Герой Советского Союза...

- ...да - вот такие меня окружали люди, и комсомол тогда был не просто молодежной организацией. Да, понятно, что партия - наш рулевой, но комсомол-то за живые дела брался! Строил БАМ, например: мы оправляли туда отряды. Я шашку вручал и Буденному, и Баграмяну... На каждого из этих маршалов была возложена почетная миссия - кто-то игрой «Зарница» руководил, помните?

- Сентиментальные они на старости лет были?

- Конечно! - ну в жизни никто не подумал бы, что Буденный мог шашкой кого-то разрубить, а Жуков?

- Вы и с Георгием Константиновичем общались?

- Ну да - тоже по комсомольской линии, а еще интересный был случай, когда с Леонидом Ильичом Брежневым пересекся. Меня только инструктором Гагаринского райкома комсомола назначили, и так совпало, что не стало мамы генсека, Натальи Денисовны, а я оборонно-спортивный отдел представлял и должен был венок от Гагаринского райкома нести. Ну, первое задание, парень я ответственный, пунктуальный, на примере Павки Корчагина воспитан... Еду в назначенное время туда, где надо в колонну от Гагаринского района влиться, а так получилось, что венков ушедшей маме генсека оказалось столько и столько собралось делегаций, что организаторы раньше времени доступ к телу закрыли: «Все, достаточно», но я же не виноват!

- Как это - все?!.

- ...и что первому секретарю я скажу? Представляете, не выполнил задания, и венка от Гагаринского райкома у мамы вождя не будет? - это сейчас легко говорить, а тогда это смерть! Спасло меня то, что знакомое лицо увидел. Мы же и правовым воспитанием занимались, поэтому с начальником Управления охраны общественного порядка Москвы генералом Мыриковым сотрудничали (я у него на совещании один раз присутствовал), и вот подхожу к нему: «Товарищ генерал, вы же меня знаете...». Он: «Проходи!».

За ограждение-то я прошел, но колонну свою потерял, в нужный автобус не попал и поэтому сел в тот, который был ближе: вижу - все как на подбор в пыжиковых шапках, одинаковых строгих пальто... Ну, наших чекистов можно было по одежде узнать (смеется): смотрю и понимаю, что...

- ...не ваша компания...

- ...да, что в автобусе еду весьма специфическом, но делать нечего, бежать некуда, до кладбища всего километр... Мы подъезжаем, все с венками выскакивают, я тоже, и гляжу - проезд за нами закрыли: оказывается, простого народа здесь не было, только...

- ...близкие...

- ...генсек и избранные члены Политбюро. Я понимаю уже, что попал, но стою: в конце концов, что плохого я сделал? - венок от Гагаринского райкома комсомола принес... Рядом фотограф ходит, снимает, все венки возложили, и я, естественно, в автобус уже не спешил...

- ...лучше уже пешочком...

- Сделал вид, что должен тут и другие места посетить, а на следующий день прихожу на работу - и первый секретарь просит зайти. «Ну, - думаю, - все, карьера молодежного лидера закончена», а он: «Анзори, тебя первый секретарь горкома комсомола вызывает». Московского! - можете себе представить? Меня, какого-то инструктора! Вызывал Мишин Виктор Максимович...

- ...будущий всесоюзный комсомольский лидер...

- Да, а наш первый спрашивает: «Ты что натворил?». Ну, я рассказал - не все, конечно: зачем человека пугать? «Ну что же, срочно давай туда - меня тоже позвали». Приезжаем, входим в кабинет, а Мишин встает с улыбкой из-за стола и обнимает меня: «Молодец, Анзори, - так здорово комсомол представил!». Оказывается, фотограф сделал эпохальный снимок: венок от ЦК КПСС стоит, а рядом - с венком от Гагаринского райкома комсомола я! - в «Правде» и «Известиях» на первой полосе его напечатали. Вот так на меня обратили внимание, хотя не только этот случай сыграл роль - человеком я был активным, и вскоре меня перевели на повышение в горком комсомола.

«ШЕВАРДНАДЗЕ СКАЗАЛ: «АНЗОРИ, ЕСЛИ БЫ НЕ Я, РАЗВЕ СТАЛ БЫ ТЫ ПРЕТЕНДОВАТЬ НА ЯДЕРНЫЙ ЧЕМОДАНЧИК?»

- Вы, я знаю, окончили Дипломатическую академию Министерства иностранных дел СССР, стали кандидатом юридических наук, и в конце 80-х, когда в стране началось уже черт-те что, вместе с Отари Квантришвили основали компанию «Ассоциация XXI век» (позднее она называлась «Анзори XXI век»), ставшую самой крупной и влиятельной организацией в области шоу-бизнеса. Это была следующая ступень?

- Чтобы последовательным быть, какие-то строки своей биографии упускать не стану. Когда в горкоме комсомола работал, Олимпиада-80 как раз подоспела, а по­скольку я вел культуру и спорт, горком партии назначил меня руководителем культурной программы Олим­пиады.

- Ничего себе!

- Этот ми­шка, кстати, который...

- ...улетая, махал лапами...

- ...тоже наше детище, а что такое культурная программа на Олим­пиаде? Многие, наверное, не в курсе, но, по сути, это пропаганда идеологии и преимуществ страны, где проходят соревнования, а в условиях борьбы двух систем - социалистической и капиталистической - ра­зу­ме­ется, мы должны были до­казать, что наша лучше. Надо было явить миру всю мощь, и мы явили, ведь Олимпиада-80 считается...

- ...одной из лучших...

- ...если не лучшей в истории человечества - по уровню организации, по размаху. В связи с тем, что нам, если помните, объявили бойкот и представители многих стран в Москву не приехали, советские спортсмены начали штамповать одну медаль за другой - им уже говорили: «Остановитесь, неприлично, нельзя брать все!», ну а мы должны были продемонстрировать всем, что этот бойкот...

- ...недоразумение...

- ...даже преступление против спортсменов, которые четыре года готовились и на праздник молодости и высших спортивных достижений не попали, и наша культурная программа была лучшей - не потому, что я ею занимался...

Делать ее, кстати, надо было, как тогда предписывали, социалистической по сущности, но национальной по форме, и все 15 республик привозили в первую очередь...

- ...народные танцы...

- Вы вот сказали «танцы» - и я вспомнил великолепный ансамбль имени Вирского: ну что вы, так рота почетного караула никогда не ходила! Отлаженный часовой механизм, а ансамбль Сухишвили-Рамишвили!..

В Олимпийской деревне - врезалось в память! - мы творческий вечер Пахмутовой провели, в котором участвовали едва ли не все звезды, блистали София Ротару, Николай Гнатюк... Все это было здорово, однако Олимпиады, как известно, быстро заканчиваются...

- ...мишка улетел...

- ...но обещал вернуться... Кстати, мишка - задумка режиссера Туманова - знаменитого постановщика массовых действ (сейчас таких мастеров ни у нас, ни где-либо в мире нет), и я, как вы понимаете, тоже участие в их организации принимал.

Олимпиада, короче, закрылась - и куда, спрашивается, мне дальше? Назад в комсомол? - но я из этих штанишек уже вырос, и меня делегировали на учебу в Дипломатическую академию МИД СССР. Это была номенклатурная закрытая академия - только для ЦК, Политбюро...

- ...и перспективы-то открывались какие!

- Не говорите! Евгений Тяжельников, мой бывший начальник, экс-первый секретарь ЦК ВЛКСМ, подготовку у меня проходил и все время шутил: «Сперва я у тебя руководителем был, а теперь ты у меня». Учились, конечно, по-разному, по-разному и заканчивали - я на «золото»...

- ...не сомневаюсь...

- ...и Андрей Андреевич Громыко назначил меня руководителем аспирантуры и поручил докторантуру создать - я ее честно создал. Что это означало? Я руководил научной подготовкой высшей дипломатической элиты СССР - неоперившийся, можно сказать, юноша!

- Головокружительная карьера!..

- ...но тут наступила...

- ...перестройка...

- ...да, Михал Сергеич как раз подоспел (смеется)...

- ...и слава Богу, правда?

- Конечно, а министром иностранных дел стал мой земляк...

- ...Эдуард Амвросиевич Шеварднадзе...

- ...и первое, что он спросил на коллегии: «Каким образом человек с грузинской фамилией на столь ответственный попал пост?» (хохочет). Плохо мою биографию читал или нелицеприятно обо мне высказались - не важно, но потом он это дело поправил. Спустя годы мы были с Иосифом Давыдовичем в рамках прощального турне в Тбилиси, и, принимая нас, Эдуард Амвросиевич сказал: «Смотри, Анзори, если бы не я, разве стал бы ты претендентом на ядерный чемоданчик? Я, министр, член Политбюро, им никогда не был, а ты - кандидат в президенты России!».

Впрочем, тогда было ясно: из академии надо уходить. Атмосфера была такая: старое отмирало - приходило новое.

- Именно такие люди, как вы, требовались...

- У меня между тем друзья из прогрессивного крыла ЦК Компартии были, которые, собственно, эту перестройку и...

- ...замутили...

- ...да, и они сказали: «Анзори, дипломатия никуда от тебя не денется, поэтому давай-ка на землю - и создавай что-то новое»: так я, с головоломной перспективой дипломатической карьеры, оказался практически на улице и основал «Ассоциацию XXI век», соучредителями которой были зять Громыко профессор Пирадов и другие видные юристы. Почему именно они? Эта организация должна была показать, что тяжеловесная...

- ...неповоротливая...

- ...государственная машина нуждается в новом импульсе. Отставание ведь от всего мира наблюдалось: в магазинах практически ничего не было, потому что военные все время качали бицепсы, и надо было наладить правовую в первую очередь сторону, чтобы компании выходили на меж­дународную бизнес-арену сами.

«МЫ С ИОСИФОМ ДАВЫДОВИЧЕМ К МИХАЛ СЕРГЕИЧУ ПОШЛИ, И ТОЛЬКО ГЕНСЕК - МОЖЕТЕ СЕБЕ ПРЕДСТАВИТЬ? - ПЕРЕХОД БЛОХИНА В ЗАПАДНЫЙ КЛУБ РАЗРЕШИЛ»

- Я прекрасно помню благословенное время, когда приняли Закон «О кооперации в СССР»...

- ...вот! - к нему мы и подходим...

- 13 процентов подоходного налога отдай государству, остальное забирай себе: такие умные и прогрессивные люди, как вы, миллионерами становились буквально за месяц-два...

- Первые три кооператива, созданные в Москве, «Встреча», «Домус» и «Клаксон», мы объединили и назвали «Ассоциацией XXI век» - это потом уже появились Артем Тарасов и другие, и когда в это мы окунулись, стало понятно, что наступила другая эпоха.

- Люди тогда сказочно богатыми становились, а вы первый свой миллион помните?

- Да, разумеется.

- Долго его зарабатывали?

- Я вам сейчас объясню. «Ассоциация XXI век» была не фирмой, а общественной организацией - у меня, как у кандидата наук, ума-то, слава Богу, хватало... Что такое бизнес? Это, как ни крути, огромная ответственность, и не только твоя, но и тех, кто занимается им вместе с тобой, а, не дай Бог, из-за кого-то недобросовестного появится пятно на твоей репутации? Поэтому в своей истории ассоциация не имела ни одного контракта: ее члены - ассоциированные, и каждый из них по закону только за свои деяния отвечал.

- Потрясающе!

- Спасибо. Наша ассоциация - это проекция движения, ведь откуда в названии XXI век?..

- ...еще в веке ХХ-м...

- До наступления ХХI-го еще 15 лет было, а появилось оно оттого, что я задумывался: если, когда бежите, опустите голову, - первая кочка, и вы упали. Задерете голову вверх - первая кочка, споткнулись снова. Нужна проекция движения - 10-15 метров: в моем случае - 10-15 лет, и я прикинул: а что через 15 лет будет?

- ХХI век...

- Вот откуда название! Наша организация должна была бежать впереди всех, и мы побежали, как вы заметили, в шоу-бизнес, потому что государство от него уже абстрагировалось.

- Лучшие концерты и исполнители были тогда ваши...

- Конечно, но мы ведь еще международную страницу культурных связей открыли. Первой Латойя Джексон была: Горбачев договорился о музыкальной встрече в верхах, и в Штатах мероприятие опекала Барбара Буш, а здесь - Раиса Максимовна: наши артисты в Нью-Йорке работали, а сюда делегировали Латойю - Майкл еще приехать сам не рискнул...

- ...на разведку сестру прислал...

- Да, и она собрала огромный зал «Олимпийского» - на трибунах было 30 тысяч народу и еще тысяч 10 в партере сидело.

- Вы ведь и Лайзу Миннелли привозили?

- Лайза - это позже: сейчас я про старт говорю. Потом уже и Майкл Джексон по нашему приглашению прибыл, но не только шоу-бизнесом занимались - еще и спортом, поскольку всю свою комсомольскую жизнь я его курировал. Открывались новые горизонты, нужен был профессиональный спорт, ведь что такое любительский? Пока ты молод, здоров и хорошие результаты показываешь, тебя уважают, а как только закончил - все, моментально забыли. От осознания этого появилось не просто желание - потребность придать спорту профессиональный импульс. Первым на профессиональный уровень перешел бокс, откуда, собственно, и вышли такие звезды, как Костя Цзю и братья Кличко, а затем с легкой руки вашего покорного слуги и Иосифа Давыдовича Кобзона, потому что мы вместе держались, профессиональный бильярд появился. То, что было закрыто, мы узаконить решили - бильярд вроде у Сталина на даче стоял...

- ...а федерации не было...

- Я в Копенгаген, на Всемирный конгресс бильярдистов, поехал, а здесь такой разразился скандал! Были же в СССР Госкомспорт, отдел пропаганды, сектор спорта: «Как это так? У нас - и бильярд?». Понятно, что Анзори - это априори мафия, потому что куда-то он лезет и рушит стереотипы, но рушить-то надо было!

Первыми профессионалами официально - потому были спортсмены, которые просто бежали, что в СССР считалось изменой...

- ...достаточно вспомнить Могильного, объявленного предателем Родины...

- Он и другие уже никогда бы сюда не вернулись - это тяжелейшая статья! - а один из первых, кто законно уехал, был в 89-м Олег Блохин. Он выступления в чемпионате СССР закончил, но его тем не менее не отпускали - ну как, это же Блохин!

- Он же в капиталистическую Авст­рию собрался, в «Штайр»...

- Слушайте, такой шум поднялся: легенда, главный бомбардир СССР, лидер сборной, обладатель «Золотого мяча» - и вдруг в профессиональный западный клуб переходит! Мы с Иосифом Давыдовичем к Михал Сергеичу пошли, и только генсек - можете себе представить? - переход Блохина разрешил.

- А хоккеисты как уезжали?

- Так же. Кто-то, повторяю, бежал, а вот Павел Буре, хоть и юный был, понимал, что бежать нельзя, надо слушать старших товарищей (а они, слава Богу, были - в том числе я), и уехал в Ванкувер легально, поэтому, если говорить о родоначальниках профессионального спорта, то это Блохин и Буре - как физические лица, а как виды спорта - бокс и бильярд.

«ОТАРИ КВАНТРИШВИЛИ, ИОСИФА КОБЗОНА И АНЗОРИ КИКАЛИШВИЛИ СОЕДИНЯЛ НЕ БИЗНЕС, А ЛЮДСКАЯ МОЛВА, ПОТОМУ ЧТО ОФИСЫ МЫ СНИМАЛИ НА САМОМ ПРЕСТИЖНОМ ТОГДА ЭТАЖЕ «ИНТУРИСТА»

- С «Ассоциацией XXI век» было связано имя Отари Квантришвили, которого называли в начале 90-х самым крутым мафиози в России. Действительно он таковым являлся? Что это вообще был за человек?

- Ну, знаете, все это легендами уже овеяно... Мы рушили основы строя, в котором жили, и хотя я как воспитанник комсомола был далек от того, чтобы что-то разваливать, но кому такой социализм, все это ретроградство, плесенью изъеденное, нужно, если в магазинах пустые полки? - и когда Горбачев открыл «форточку», понятно, что мы хотели в нее влезть, но старая, отжившая свое система не пускала. Да, прогрессивное крыло ЦК нас поддерживало, однако нас было мало, и я, например, честно признаюсь вам, думал: «Когда же меня арестуют - утром или вечером?».

Помните, я говорил, что основали ассоциацию правоведы? Это действительно так, а Отари Квантришвили, Иосифа Кобзона и Анзори Кикалишвили объединял не бизнес, а людская молва, потому что офисы мы снимали на самом престижном тогда, 20-м, этаже «Интуриста»...

- ...который находился на месте гостиницы «Ритц-Карлтон», в которой сейчас мы беседуем...

- Отари - в левом крыле, мы с Кобзоном - в правом, и нас, естественно, как единую организацию воспринимали, а было на самом деле как? «XXI век» продвигал культурные и спортивные программы, и однажды, когда мы встретились на футболе с Львом Ивановичем Яшиным (я его лично еще с комсомола знал), он пожаловался: «Так тяжело нашим ребятам - тем, кто на пенсии». Вот я и предложил: «Лева, может, фонд создадим - поддержки спортсменов?». Он воскликнул: «Хорошая идея! Я - за».

- Так появился Фонд имени Яшина?

- Да (кивает), а когда Лев Иванович умер, я попросил Кобзона: «Иосиф Давыдович, выйди, пожалуйста, и как самый уважаемый из нас скажи, что созданный нами фонд будет носить отныне имя одного из его основателей - Льва Яшина». Первыми стипендиатами (500 рублей - это по тем временам немалые были деньги!) стали дети погибшего вместе с женой Харламова, умерший недавно баскетболист Сизоненко, на которого форму найти не могли...

- ...он же инвалидом был - рост имел 2 метра 41 сантиметр...

- ...гимнастка Елена Мухина, которая накануне Московской Олимпиады на тренировке разбилась: лежала, бедная, к постели прикованная... Руководящее ядро рекомендовал я, а президентом избрали заслуженного-перезаслуженного спортсмена, четырехкратного олимпийского чемпиона Александра Тихонова: ему халат специальный надевать надо, чтобы все медали свои повесить. Был там и Саша Карелин, и Валерий Васильев, хоккеист, а Отарику я сказал: «Ты всю жизнь в спорте - давай ответственным секретарем становись: ты ведь заслуженный тренер СССР, у тебя много учеников...». Просто так заслуженных тренеров тогда ведь никто не давал...

- ...конечно!..

- ...и он с удовольствием за эту работу взялся - благородное делал дело, но, знаете, у людей головокружение от успеха бывает. Вот и у Отарика так голова вскружилась, что спустя некоторое время, когда Рос­сийская Федерация образовалась, он решил...

- ...Партию спортсменов организовать...

- Точно, и в этом была его роковая ошибка. Нельзя было в то время идти в политику - следовало подождать, пока авторитет общественного деятеля не появится. Сейчас пытаются Квантришвили мафией обозвать, что-то наговорить... Ну, во-первых, преступление совершено против него самого - человека нет, его просто самым грубым образом устранили, застрелили...

- ...у Краснопресненских бань в Мос­кве...

- ...причем убийство, может, руками уголовников (суд-то прошел) совершено, но стояла за ним криминальная власть, а она была криминальная, потому что криминально пришла! Когда Квантришвили по ОРТ показали и вся страна узнала, что есть спортивная партия, Отарик спросил у меня: «А почему ты не пришел на наш съезд в Колонном зале?». Я ответил: «Во-первых, я не хожу туда, куда меня не приглашают (Отар ведь понимал, что если появлюсь, там не все будет бесспорно. - А. К.), но это не главное. Ты зачем это сделал? Ты же себе приговор подписал!».

- Так и сказали?

- Так и сказал, а он вскипел: «Пойдем к Иосифу, ты мне завидуешь...». Я, впрочем, стоял на своем: «Отарик, чтобы в большую идти политику, тебе заново нужно родиться...

- ...с другой биографией...

- ...или хотя бы историю выучить. Партия - это организация, которая ставит перед собой цель прийти к власти. Был вот такой Рем в Германии, который привел Гитлера, - тебя же как штурмовика используют. Еще не дойдешь никуда, а тебя та же участь, что и Рема, постигнет» - это я ему (крестится) прямо сказал.

- А он что?

- А он нервничать начал: «Все, пойдем к Иосифу, он старше, он нас рассудит...».

- Взрывной был?

- Ну, когда что-то не по нему, естественно, нервничал. Единственный человек, который говорил Квантришвили такие вещи в глаза, - это я, остальные могли только исподтишка, как его застрелили.

- Сильным он был?

- Сильным и благородным, личностью. В истории современной России он яркий след оставил, потому что занимался благотворительностью, и слова «мафия», «преступность» к нему неприменимы, ведь что такое преступность? Надо было преступную группировку иметь, а у Отарика - ну какая у него группировка? Ничего у него не было, только он сам - человек, который мог раздобыть деньги в благих целях, поэтому я оцениваю его только с положительной стороны.

Еще один штрих к его биографии. Двое его сыновей юристами стали, а две дочери в банковской системе работают: с точки зрения продолжения рода все у Квантришвили нормально. Жаль, не умел он слушать, а если бы умел, сидел бы, возможно,  сейчас рядом с нами и давал интервью. Хотя его друзья вспоминали: когда я что-то ему поперек говорил, он прилюдно взрывался, но потом остывал: «Раз Анзор так считает, значит, так надо».

«СТРЕЛЯЛ В КВАНТРИШВИЛИ ЛЕША СОЛДАТ - ЗА ЭТО 23 ГОДА ОН ПОЛУЧИЛ, А ВОТ ОРГАНИЗАТОРЫ УБИЙСТВА ОТАРИКА НЕИЗВЕСТНЫ»

- Один мой друг (не хочу называть фамилию) сказал мне, что за день-два до смерти Квантришвили обронил по телевидению: пускай, мол, задумается начальник РУБОПа Москвы Рушайло о том, что у него есть дети, - и якобы именно это стало причиной трагедии. Вы такую точку зрения разделяете?

- (Пауза). Ну, во-первых, справедливости ради скажем, что это было не за день и не за два, - после того как Отарик произнес фразу, которую вы воспроизвели дословно, он еще успел поехать в Париж на чемпионат Европы по легкой атлетике и вернуться. Прошло недели две, наверное, а если бы убийство произошло на следующий день, было бы четко понятно, у кого нервы не выдержали.

- С другой стороны, он же в Париж улетел...

- Знаете, я все-таки юрист и юридическими оперирую фактами. Сегодня факт один - убийца есть: это Леша Солдат (Алексей Шерстобитов, потомственный офи­цер, кавалер ордена «За личное мужество», создавший законспирированную группу из специалистов ГРУ, КГБ и МВД для сбора ин­формации и физического устранения осо­бой сложности. На счету Шерстобито­ва 12 доказанных убийств и покушений. - Д. Г.), который стрелял и приговорен в общей слож­ности к 23 годам колонии строгого режима, а вот организаторы неизвестны.

- Не сдал никого?

- Нет. По разным, возможно, причинам.

- Леша Солдат жив?

- Да.

- И это он таки в Отари Квантришвили стрелял?

- Ну, он признал вину, и суд к сведению это принял, но главный вопрос - кто заказал?

- Ответа на него нет до сих пор?

- Нет. Криминальному миру Отари Квантришвили никогда не мешал, потому что это был виртуоз договаривания. Помните такие слова той эпохи: «качка», «стрелка»?

- Ну!

- Так вот он ни одной качки не проиграл. Не благодаря образованию - образования там, может, маловато было...

- Интуиция?

- Врожденное чутье. Квантришвили был дипломатом от Бога, мог со всеми договориться, и стрелять в него...

- ...не было смысла...

- Конечно, поэтому я не сомневаюсь, что преступники действовали с одобрения или даже благословения государственных структур, но Рушайло ли это - на этот вопрос должно ответить лишь время. Сегодня бросать мне в его адрес такое обвинение было бы неправильным - доказательств нет, к тому же, вы представляете, как легко было тем, кто хотел устранить набирающего обороты и претендующего на власть Отари? Он же Рушайло угрожал, который был начальником специальной службы, и все на него подумают! - и все действительно в эту сторону посмотрели.

- Логично...

- Только время карты раскроет. Прошло уже 18 лет, убийцу нашли - найдут, я уверен, и заказчиков, потому что Отарик не уголовникам был опасен, а власть предержащим, которые видели, как этот человек...

- ...набирает силу...

- ...через спорт и может действительно стать вторым Ремом и кого-то привести к власти, а тогда власть качалась - помните?

- Качка была!

- Да, своя качка (улыбается). В 96-м выборы президента России не Ельцин выиграл, а Зюганов - это было понятно, но к нему пришли и сказали: «Жизнь или власть» - и что человек должен был выбрать?

- Удивительно, но выбрал жизнь!

- Правильно сделал - и остался в истории как последовательный борец за свои идеалы. Кому-то они нравятся, кому-то нет, но он держится наверху, а в том, что те господа могли привести угрозу в исполнение, можно даже не сомневаться.

- Запросто...

- Такое уж было время - как тогда, когда Римская империя разваливалась: страна рушилась, и под этими развалинами надо было что-то созидать.

«АМИРАН, БРАТ КВАНТРИШВИЛИ, КОТОРОГО ЗАСТРЕЛИЛИ ПЕРВЫМ, НЕ ВОРОМ В ЗАКОНЕ БЫЛ, А ЧЛЕНОМ СОЮЗА ПИСАТЕЛЕЙ СССР»

- Когда расстреляли Отари Квантришвили и Иосиф Давыдович Кобзон срочно вернулся на его похороны из США, где гастролировал, ему четко сказали: «Вы на очереди второй» - вы знали об этом?

- Не только знал - всеми фибрами души чувствовал, что я тоже в этой очереди стою. Во-первых, новая власть отождествляла меня с прежней: все-таки тогда не последним человеком я был, а во-вторых, «Ассоциация XXI век» открыла по-настоящему бизнес (в том числе шоу-бизнес), показала дорогу меценатству, благотворительности, другим общественным явлениям - это была первая после многих десятилетий негосударственная организация такого масштаба, и понятно, что ее лидер, то есть я, нахожусь под прицелом.

...С Квантришвили у нас интересный был разговор. Я уже чувствовал, что Отарик по телевизору много чего-то говорит и тучи над нами сгущаются, и потом, матерью интуиции является информация, а кое-какая информация у меня была. Поехали мы на Олимпиаду в Лиллехаммер...

- ...в 94-м году...

- ...да - он с Васильевым и Тихоновым от Фонда имени Яшина, я как советник президента Олимпийского комитета России, и вдруг Отарик меня толкает: «Анзор, пойдем, хочу с тобой потолковать». Ну, представляете, Лиллехаммер, 40 градусов мороза, я в штабном корпусе жил, они в другом месте... «Я, - говорит, - с тобой пешком прогуляюсь». - «Да что ты, здесь 10 метров пройти нельзя, сейчас поедем...». - «Нет, лучше пройдемся». - «Ты знаешь, - он мне сказал, - брата моего застрелили»...

- ...Амирана?

- Да. «И мне, - воскликнул, - уже все равно». Я ответил: «Отарик, задумайся над одним - над тем, что на этом свете ты не один, у тебя семья, четверо маленьких детей. Слава Богу, возможности есть - съезди куда-нибудь, пересиди. Я не могу угрозу тебе назвать - это тень, а как с тенью бороться? Ты в нее стреляй, ты ее топчи, ничего ей не сделается. Вот я возвращаюсь - и сразу уезжаю», и действительно уехал тогда - в Америку, а он уперся: нет - и все.

- Его брат Амиран был вором в законе?

- Кто? Не-е-ет, он был членом Союза писателей СССР!

- Отар хотел отомстить за брата?

- Наоборот, обещал, что этого - око за око, зуб за зуб - не будет. Правильно все понимал, но дамоклов меч над ним уже завис, и вот как-то мы - Иосиф Давыдович, он и я - были на крупном мероприятии. Викторию Руффо, актрису, помните?

- В сериале «Просто Мария» снималась...

- Да, и я пригласил ее к нам в «Интурист», а так получилось, что в два часа у меня был самолет. «Отарик, - ему сказал, - ты как хочешь, а я улетаю». Он: «Во-о-от, все время ты паникуешь, у нас стол накрыт...», хотя, когда мы из Лиллехаммера вернулись, жена Квантришвили призналась: он впервые заговорил о том, что дочки подрастают, скоро на учебу их отправлять, а как отпускать одних...

- Мягче стал?

- Вспомнил, что он такой же человек, как и все, но опять подхалимы вмешались: «Отарик, какой ты великий! Как ты по телевизору этому ответил, тому объяснил...». Мыльный пузырь надувался, и в конце концов его прокололи.

- Иосиф Давыдович действительно был на очереди второй?

- Над ним реальная угроза висела, потому что нас троих всегда связывали, а Отарик с Кобзоном были дружны. Я Отарику все говорил как есть, а Иосиф Давыдович как человек мудрый был миротворцем: «Отар, ты все-таки Анзори послушай...». Как-то пытался его урезонить, но когда произошло убийство и Кобзону стали поступать сигналы, что он тоже в опасности, я сказал: «Иосиф Давыдович, охрана нужна - давайте подойдем к Коржакову». Я два раза к нему подходил, и Коржаков сказал: «Пусть он поет, но в политику не вмешивается» - это дословно. Не хочу утверждать, что что-то я предотвратил, но, во всяком случае, прямая угроза после этого спала, и потом, глубоко больному Борису Николаевичу было уже не до Иосифа Давыдовича - ему уже даже не до Лужкова было, который открыто выступал против Ельцина.

«ШАМИЛЬ БАСАЕВ ПИСАЛ КОБЗОНУ: МОЛ, ВЫ ТАМ, В МОСКВЕ, ЖИРУЕТЕ, ТАК ПРИСЫЛАЙТЕ СЮДА ДЕНЬГИ, А ВСКОРЕ В НАШЕМ С ИОСИФОМ ДАВЫДОВИЧЕМ ОФИСЕ ГРОМЫХНУЛ ВЗРЫВ»

- Коржаков мне сказал, что однажды Борис Абрамович Березовский пришел к нему с просьбой убить Кобзона, Лужкова и Гусинского...

- Я, если честно, в первый раз это слышу, но если Александр Васильевич так говорит, значит, какое-то основание на это имеет - все-таки главой самой мощной секретной службы был, вторым человеком, по сути, в стране...

- ...а временами и первым...

- ...когда Ельцин был недееспособен, а Давыдович - он же прямой, принципиальный. Вот выступает на концерте и поет, намекая на Ельцина:

То ли вороны над нами, то ли тучи...
На душе темно, а ночь еще темней.
А над кручей, а над кручей, а над кручей
Пьяный кучер гонит взмыленных  коней.

И кого обвинять нам, усталым и грешным,
Что с обрыва вот-вот полетим под уклон?
Что мордатый мужчик, от вина охмелевший,
Нашу жизнь, не спросив нас,  поставил на кон?

Эти сразу бегут, докладывают...

По жизни Кобзон смелый, открытый, а почему, давайте подумаем, Пушкина не стало, других вольнодумцев? Одно слово в таком государстве, неправильно истолкованное, воспринимается как...

- ...личная обида...

- ...и может повлечь за собой приговор, поэтому у Иосифа Давыдовича опасный период был в жизни, но, слава Богу, он это пережил. Бориса Николаевича уже нет, а Кобзон есть и всегда будет.

- «Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить!»...

- ...а вот Отарика, к сожалению, тоже нет. Он много чего полезного сделал бы и для России, и для спорта, и для российско-грузинских отношений - личность была сильная, благородная, неординарная,  потому что он был борец, педагог, заслуженный тренер СССР, а все остальное - наветы, легенды и контрпропаганда.

- В апреле 99-го года на 20-м этаже  стоявшего на месте этой гостиницы «Интуриста» прогремел мощный взрыв, и, говорят, только чудо спасло вам тогда жизнь...

- Ну, времена-то были какие? - открытый конфликт в Чечне... Иосиф Давыдович давал мне читать письмо - Шамиль Басаев писал ему: мол, вы там, в Москве, жируете, так присылайте сюда деньги...

- Кошмар вообще, да?

- Разумеется. Кобзон спросил: «Что делать?», а я: «Ну, если лишние есть, шли» (смеется). Шутка, конечно, - на самом деле другое я посоветовал: «Это прямая угроза, обратись к руководству страны, покажи письмо...». Ну а тогда вообще непонятно было, кто за кого, кто с кем - в итоге в один «прекрасный» день громыхнул взрыв. Слава Богу, в офисе Иосиф Давыдович отсутствовал.

- То есть это покушение на него было?

- Да, прямое, а кто организовал? Угроза исходила от власти, но власть на это бы не пошла: у себя под носом, в центре Москвы... Это, правда, мы с позиции разума рассуждаем, а потом же виновных нашли...

- Да?

- Это чеченский был след, но сразу же шум поднялся: криминальные, дескать, разборки, «XXI век», они там друг друга взрывают... Когда интервью у меня брали, я на всю страну сказал: «Запомните этот день - это первый террористический акт, и если сегодня власть решительные меры не примет, греметь будет по всей России». Тогда еще страна не привыкла, чтобы взрывали...

- ...а в урну взрывчатку бросили?

- Нет, прямо в коридор подложили (он же узкий), чтобы взрывная пошла волна, но что перед этим произошло, что спасло, собственно, мою жизнь, потому что я в офисе находился?

Чувствуя приближение эпохи, когда правоохранительные органы со своими обязанностями уже не справляются и в стране наступает анархия, на свой страх и риск я дал команду бронированную дверь при входе в офисы наши поставить, из-за чего на следующее утро прибежала ко мне взволнованная секретарша Кобзона: «Иосиф Давыдович такой расстроенный - Анзори Иосифович, подойдите, успокойте его». Я тут же пришел и услышал: «Анзори, ну как же так? Ты что, от народа меня отгораживаешь?». - «От какого народа, Иосиф Давыдович?». - «А зачем ты бронированную дверь поставил?». - «Ну, время такое... Кто-то позвонит, а здесь у нас служба сидит - впустят. Надо о безопасноcти по­за­бо­титься». Когда ему аргументированно что-либо изложишь, он соглашается: «Ну ладно, ладно», а потом, так получилось, именно эта дверь приняла на себя первый удар.

- Много чего разлетелось?

- Да все, и вы знаете, это страшное дело - я же непосредственным свидетелем произошедшего стал.

Ощущение было такое: вот ты стоишь - и вдруг тишина, в ушах даже тихо, а потом - у-у-у, нарастает гул, все летит и через минуту-полторы - стоны раненых. Меня столб спас - я как-то за ним очутился. Потерял, конечно, сознание: контузия была легкой степени, но я, слава Богу, спортивный, нашел в себе силы встать и на стоны раненых пошел, а ничего из-за пыли не видно - день, но темно!

После этого обычно пожар начинается, и я все службы, которые у нас были, мобилизовал, раненых выносил сам: с 20-го этажа, по разрушенной лестнице - одного проема вообще не было. Два часа посеченных людей носил, и у меня, к спортивным нагрузкам привыкшего, ноги полгода потом отходили. Буквально через 15-20 минут после взрыва первым, кто на 20-й этаж приехал (пожара мы не допустили), оказался Рушайло, и с ним начальник московской милиции. Слава Богу, цели, которые организаторы теракта этого ставили, достигнуты не были, Иосиф Давыдович жив и по сей день, но ко мне никто не прислушался. Пресса про мафию начала писать, про разборки...

- Вы тогда испугались?

- Ну, если честно, пугаться не было времени.

- Но потом осознание того, что случилось, пришло?

- Конечно! - я понял, что практически второй раз родился и всем с тех пор говорю, что дважды рожденный. Если бы не было этой бронированной двери и если бы не встал за столбом, меня бы, как щепку, снесло: ну если 12-тонные плиты вынесло из «Интуриста» на улицу - можете себе представить?

- Иногда, значит, отгораживаться от народа полезно?

- Иногда да... (Смеется). Вот это и стало началом террористической кампании, которая разразилась потом в Российской Федерации и которая, к сожалению, продолжается и поныне. Взрывы в Домодедово, в московском метро... Виновных находят, но мы живем в состоянии войны, когда человек выходит из дому и нет никаких гарантий, что вернется живой и здоровый. Или в метро спускается, или в троллейбусе едет, или дома он спит, поэтому что я хочу сказать? Да, правоохранительные органы делают много, время от времени о своих успехах докладывают, но сегодня никто от новых таких акций не защищен, а первая - так уж вышло - была в тот злопамятный день в «Интуристе». Собственно, отсюда и началась эпоха терроризма в России - нового терроризма, потому что мы же помним убийство Кропоткина, бомбистов, которые...

- ...под кареты взрывчатку бросали...

- (Задумчиво). Бросают, к сожалению, и сейчас.

Киев - Москва - Киев

(Продолжение следует)