(Продолжение. Начало в № 50)

«КАК МЭР КЛИЧКО НАМНОГО МЕНЬШЕ, ЧЕМ КАК ЧЕМПИОН МИРА ПО БОКСУ, МНЕ НРАВИТСЯ» 

— Вы братьям Кличко в спорте много помогали — чем?

— Интересная история, не все ее знают. В 1996 году на Олимпийские игры в Атланту Виталий лететь должен был, но он приболел, лекарства принимал... Никаких там анаболиков не было, но когда анализ крови брали (руками разводит)... Кого отправлять?

— Володю...

— Вместо Виталия Владимировича — Владимира Владимировича, и Володя олимпийским чемпионом стал. Когда спортсмены наши в Штаты летели, я их провожал, а когда хорошие результаты показывать начали, телеграмму им дал, официально подписанную. Кучме позвонил: «Леонид Данилович, олимпийский чемпион — это все равно что Герой Украины». — «Да, — он ответил, — я с тобой согласен». Я признался, что телеграмму ре­бятам дал. «Какую?». — «Золотая медаль — квартира в Киеве, серебряная — гостинка» (смеется). Он рассмеялся. Спорт­смены наши прилетели, я их в Колонном зале мэрии встретил...

— ...и квартиры дали...

Фото Ростислава ГОРДОНА

— Всем! Володя, чемпион, приходит, я ему квартиру даю... Ну что значит я даю? Мы даем! — решение сессии, все поддержали. Через пару недель с беленькой девочкой приходит — вот такая (рукой, что небольшого роста, показывает), хотя по сравнению с ним — любая такая (смеется). Говорит: «Вы знаете, мне эту однокомнатную сдавать надо». — «Сдай, — головой киваю, — двухкомнатную получишь», но с семьей у него не сложилось — не знаю почему: так однокомнатная за ним и осталась. И вот через Володю я с Виталием познакомился, через Виталия — с их отцом: он генерал-майором потом стал, а тогда полковником был, мы в Польшу военным атташе его отправляли...

Исторически так вышло, что среди боксеров-тяжеловесов темнокожие все время лидировали, а тут двое белых, красивых, да еще и братья (улыбается) — ну это же здорово!

— Помню, как после одной из побед вы Виталия Кличко на руки подхватили и какое-то время в воздухе крепко удер­живали — это же какой, Сан Саныч, силой обладать надо?!

— Ну, физически я здорово подготовлен с детства был и сейчас не жалуюсь. Виталий тогда даже предугадать не мог, что я его от земли оторвать смогу, да еще и подержать (смеются). Мы оба довольны остались.

— Нравится ли вам Виталий Кличко на посту мэра Киева и какие у вас сейчас с ним отношения?

— Отношения деловые, а как мэр намного меньше, чем как чемпион мира по боксу, нравится, и это реалии: не совсем это его дело. Видите ли, хозяин не только тот, кто говорить умеет, — самому делать, другие чтобы делали, и контролировать на­до. Но неопытность его — полбеды, а вторая половина беды — то, что закон о городе Киеве в 2010 году в худшую сторону изменили. Киев 100-процентный бюджет НДФЛ (налог на доходы физических лиц. — Д. Г.) получал, а стал получать 60 процентов, а в этом году — 40. Это принципиально, а еще районные советы отсутствуют...

— ...а они нужны?

— Нужны только по одной причине. По максимуму им дворы, озеленение, работу с мусором коммунальным, дороги, бордюрчики передать — пускай всем этим районы управляют, а город стратегией заниматься должен.

— Чья же команда сильнее была — ваша, Черновецкого, Попова или Кличко?

— Нескромным могу показаться, но ради объективности... Может, это самоуверенность моя, но я правды хочу: такая команда, которая в мои времена была, — я даже себя не учитываю... Замы мои, главы районов — это полевые командиры были! Я уже рассказывал, что Кучма троих или пятерых человек министрами назначить просил, а я наотрез: «Не дам!». Более сильной команды после того не было!

— У вас лично в Киеве до сих пор, при вашем-то возрасте, рейтинг очень высокий — почему?

— Никогда не интересовался, а оппозиция мне непонятна. «Я в оппозиции» — что это значит? Очень легкая это работа — это не так, то не так...

— Работай?

— Работай, рассказывай, как, и делать помогай. У нас во фракции горсовета «Єд­ність», которую я, как и партию «Єд­ність», возглавляю, 15 депутатов — доб­рая половина, готовые главы районов. Уверен, что минимум пятеро в Верховную Раду пойдут, поскольку большим опытом депутатской работы в Киеве обладают, а столица есть столица, это государство в государстве. Мы если критикуем, то справедливо — не с юмором таким, знаете, чтобы обидеть, а объективно, и сразу же предложения подаем. Ежегодно наша фракция поправку об увеличении бюджета вносит, и всегда это оправдывается.

— Вопрос на засыпку: кто, по вашему мнению, лучшим мэром Киева в послевоенное время был?

— Думаю, Владимир Алексеевич Гусев. Я тогда молодым директором завода железобетонных изделий являлся, и на домостроительном комбинате, и в главке работал...

— ...и все видели...

— Видел и чувствовал — он особенный человек был.

— Как Киев сейчас развивается, вам нравится?

— Дмитрий Ильич, говорят, горькая правда лучше сладкой лжи... Не развивается! За семь лет — ни одной станции метрополитена, последние пять-шесть лет квартиры для малообеспеченных людей не строятся — только для инвалидов АТО и то с трудом, а ведь это вопрос очень и очень принципиальный. Мусороперерабатывающий завод (рукой по шее проводит) вот так нужен — опыт Львова нам ни к чему, а мы к нему приближаемся.

Метро на Виноградарь уже три года откладывается, мост, у которого мы с вами «елку» в 2002 году праздновали, на 80 процентов готов, но 12 лет его разворовывают — цветные металлы с него крадут, редукторы, все, что утащить можно. Так что развития, урбанизации Киева в последние годы я не вижу.

— Сегодняшняя застройка столицы, мощная такая, вам по душе?

— Что город строится, здорово, но очень не здорово, что школы, детские сады не строят, очередь в детские сады на пять-семь лет. Сегодня женщина в Киеве рожает, на пятый день выписывается и сразу в очередь на детский садик становится, а все в комплексе должно быть — особенно детсады и школы.

«ПОЧЕМУ УЛИЦУ КУТУЗОВА ПЕРЕИМЕНОВАТЬ ХОТИТЕ? ОН ВЕДЬ МОСКВУ СЖЕГ!» 

— Строительная мафия в Киеве существует?

— Когда мы при власти 10 лет были, только и слышали: «Строительная мафия» (улыбается), но аналогичное понятие, «мафия», и в медицине есть, и если она преступная, антигосударственная, антинародная, я бы ее мафией и называл. В последние годы в строительном комплексе порука большая. Сегодня около 100 домов, при Черновецком, Попове, уже при Виталии начатых, недостроено, краны стоят. Застрой­щи­ки разорились, поудирали, банкам должны, а люди страдают.

— Согласны ли вы, что так называемые активисты по отношению к застрой­щикам вымогательством и рэкетом занимаются?

— (Вздыхает). К сожалению, законодательство и законотворчество по отношению к застройщикам у нас отстают — все права полностью местным органам власти передать необходимо.

— И тогда..?

— И тогда пусть за это ответственность несут, а сегодня на кого списать есть.

Если, к примеру, активисты на площадки к застройщикам приходят и кричат, что этот детальный план не годится, а потом мы узнаем, что они у застройщика...

— ...50 тысяч долларов требуют...

— Да, а те говорят: «Мы им уже один раз 40 тысяч давали — они привыкнут и часто приходить станут»... Нет, так нельзя!

— Сегодняшние повышенные тарифы — это преступление?

— На уровне государства?

— Да...

— Считаю, что это очень крупная ошибка всех государственных руководителей, начиная с президента, премьеров, депутатов Верховной Рады, всех, кто к этому отношение имеет. Почему? Европейский уровень смотреть нужно. В Германии той же коммунальные услуги — 11 процентов от дохода граждан...

— ...то есть привязка к зарплате должна быть?

— Конечно! Пусть для зажиточного человека с высоким окладом и премией и «коммуналка» высокой будет, а понятие дотаций через субсидии, во-первых, людей расхолаживает: дотацию получу, платить не стану, спишут... Привыкать к такому нельзя — это раз, во-вторых, эти дотации тем, кто нефтепродукты добывает, направлять надо, и в-третьих, программа утепления жилья не работает, хотя закон вышел.

Все дома пятиэтажной застройки, как хрущевки советских времен известные... Такое понятие «дельта теплопроводности» есть. Замерзание 35-40 сантиметров — не годится, утеплять нужно, но закон есть, а программы не действуют. Мне говорят, что перед Международным валютным фондом обязательство такое, но в фонде живые, нормальные люди — им просто это показать нужно.

— Как бывшему коммунисту, результаты декоммунизации в Киеве вам нравятся?

— Видите ли, Дмитрий Ильич...

— ...сложный вопрос?

— Сложный, но я отвечу. Декоммунизацию мы начали, когда я еще зампредом Киевской горгосадминистрации был. Я сносом матросов на Майдане Незалежности руководил, помните?

— Плохой, кстати, памятник был...

— Да, и это больше 20 лет назад происходило. Декоммунизация в умах людей должна быть, в литературе, кино, песне. Наше, национальное, украинское — согласен, но когда декоммунизацию преступно, как дерусификацию, используют... Россия — пять лет агрессор, но возглавляющий ее президент Путин представителем российской нации, великого русского народа, его культуры, бед и горестей не является! Первый генералиссимус — Суворов, и что, его улицу переименовать?

— Он тут при чем?

— Или Кутузова? Как-то депутаты Киевсовета собрались. У радикалов спрашиваю: «Почему Кутузова не хотите? Он ведь Москву сжег!» (смеется). Ну разве так можно?

«ЮЩЕНКО КУЧМУ КРЕСТНЫМ ОТЦОМ НАЗЫВАЛ, А ПОТОМ «КУЧМУ ГЕТЬ!» — КРИЧАЛ. ЗАЧЕМ НА ОТЦА КРЕСТНОГО ТЫ КРИЧИШЬ?» 

— Что, на ваш взгляд, Киеву в ближайшее время необходимо?

— Во-первых, закон о городе Киеве, до 2010 года существовавший, вернуть нужно — лучшего конституционного права для столицы не было, во-вторых, выборы в районные советы депутатов провести, глав райсоветов вернуть и бюджеты им выделить. У тех же дворников, обидеть их не хочу, если бюджета сегодня нет, значит, и прав нет, они никто — это вопрос принципиальный.

Третье — экология. Попадание стоков через малые озера и реки в Днепр прекратить следует — это я очень-очень важным считаю. В-четвертых, строить метрополитен необходимо. Исторически и географически Киев без метрополитена не может, а мы его, к сожалению, не строим, и еще я (может, это моя любовь) артезианские скважины назвал бы. Одну, помню, белорусам, в Минск, мы подарили, я 20 лет назад открывать ездил, другую — в Ташкент. Считаю, чистую воду брать нужно, потому что человек из воды состоит и чистую артезианскую воду пить должен.

— Я депутатом Киевсовета был...

— ...да...

— ...и честно признаюсь: там не выдержал...

— Я жалею, что вы ушли.

— Столько подлецов и дураков вокруг! Как вы, в вашем почтенном возрасте, выдерживаете?

— Я вам замечание, не комплимент, сделаю.

— Пожалуйста...

— Вы от горестей и чужой беды убежали! Мне жаль, что вы ушли, — и не только мне, не преувеличиваю. Из 120 депутатов большинство вас с теплотой вспоминают — особенно за случай с пожаром на Подоле, когда кинотеатр «Жовтень» снести хотели. Только ваша воля — как оно есть, говорю — и ваша забота его спасли: вас тогда все поддержали!

— Ну и поддержка со стороны Кличко была...

— Виталий вначале немного не уверен был, но потом понял, что по-другому не получится.

— Я и вам за поддержку благодарен, потому что тогда практически в одиночестве остался — кинотеатр сносить хотели...

— Я это помню, помню.

— Сан Саныч, с Леонидом Кучмой в один день и в один год вы родились...

— Да, 9 августа 1938 года.

— И гороскоп у вас одинаковый...

— Да.

— А вы с ним одинаковые?

— Он в далеком, тогда забитом — не в обиду будь сказано — селе Чайкино Черниговской области родился...

— ...Новгород-Сиверского района...

— ...а я на Виннитчине, в селе Зозов Липовецкого района. Что еще у нас общего? Он сиротой, безотцовщиной вырос, а мой отец с войны инвалидом пришел и молодым умер. Он тоже, кем я стал, не узнал — только то, что в армии я служу, а во всем остальном... Знаете, как говорят? Сколько пальцев — столько и отпечатков.

Я Даниловича до сих пор уважаю. Ему многое необъективно приписать пытались, особенно позорным «Украина без Кучмы», «Кучму геть!» было, и кто этим занимался? Те, кто его крестным отцом называли. Ющенко тот же так называл — я слышал, а потом кричал. Зачем на отца крестного ты кричишь?

У нас деловые отношения были, и так, как Киев президент Кучма уважал и ценил... Я откровенно скажу: то, что в Виннице День города проводят, — это хорошо, но и Петр Алексеевич, и Владимир Борисович на Дне Винницы сразу вдвоем, а за пять лет на Дне Киева ни президент, ни премьер ни разу не был.

— Потому что они в Виннице...

— Так нельзя, понимаете?

— Кто кого первым с днем рождения поздравляет — вы Кучму или он вас?

— Всегда так было, что первым я поздравлял, а потом несколько раз Леонид Данилович в Италии оказывался — воду там пить любит, и пару раз оттуда звонил.

— Когда-нибудь вместе дни рождения вы праздновали?

— В один день — никогда: его 9-го отмечали, а мой — 10-го. 9-го я только в своем кругу провожу — родни и близких.

«ЛЕОНИД ДАНИЛОВИЧ, — Я СКАЗАЛ, — НИ ВИКТОР АНДРЕЕВИЧ, НИ ВИКТОР ФЕДОРОВИЧ В ПРЕЗИДЕНТЫ НЕ ГОТОВЫ». КУЧМА В ОТВЕТ: «А ТЫ ТОЖЕ ИДИ» 

— С кем вам лучше работалось — с Кучмой или с Ющенко?

— С Кучмой хорошо. С Ющенко никак.

— Никак?

— А как можно было? За то время, что он президентом был, только один раз приехал — Кукольный театр открыть, который мы за год сделали. Это я помню, за то, что приехал, ему благодарен, а вообще, Киев, чистую правду говорю, ни Ющенко, ни Янукович, ни Петр Алексеевич не воспринимают. Почему? К столице они равнодушны — равнодушны, понимаете?

— Вы однажды сказали, что Ющенко не мужик, — что в виду имели?

— В народе говорят: «Ты баба» — это не я придумал. Женщин обижать не хочу, я отлично к ним отношусь — из-за матери моей, сестер, жены, внучек (их четыре), но... Какой-то он... (Замялся). Никакой. Как президент. А вот поговорить...

— Но человек ведь приятный, добрый, красивый?

— Общаться с ним — да, приятно, экономист, финансист, банкир грамотный...

— ...Украину любит...

— Любит — все это у него не отнять, но вот на должности президента — никакой, не его это.

— С Януковичем вы часто встречались?

— Официально — два-три раза на совещаниях, когда должность главы комитета Верховной Рады я занимал, а в быту не приходилось.

— Нечего даже вспомнить, да?

— (Пауза). Один разве что случай серьезный — риск тогда для меня большой был. Когда Янукович и Ющенко в президенты шли, я на официальном совещании у Леонида Даниловича Кучмы при них сказал... Все губернаторы тогда присутствовали, Толя Матвиенко это помнит... Я сказал: «Ни Виктор Андреевич, ни Виктор Федорович в президенты не готовы». Все подумали, что я хочу, Кучма спросил: «А кто?» — и заулыбался. Я в ответ: «Леонид Данилович, я вашего возраста. Нет! Вам преемника подготовить нужно, а потом пост сдать». Таково мое выступление было, но оба пошли. Кучме звоню, к нему еду. «Леонид Данилович, Киев — столица, я председатель Ассоциации мэров Украины. Ни один Виктор, ни другой, в моем понимании, президентом Украины быть не готовы». Он: «А ты тоже иди».

— Да?

— Клянусь. Он думал, что это шутка, а я эту шутку использовал. Зарегистрировался, ничего не делал, никуда не ездил, и восьмое место занял, выборами вообще не занимался, но ни за кого не агитировал — нормальное решение принято было.

— Янукович обиду не затаил?

— Я как-то выступал, мне сказали: «Видите, что с Виктором Федоровичем случилось? Яйцом его ударили, чуть не убили». — «Меня, — я ответил, — даже яйцом страуса не убьешь». После этого обида у него была, а второй случай — Людмила, его жена...

— ...хороший, говорят, человек...

— Да, хорошая, порядочная женщина, к церквям нормально относилась, но однажды политтехнологи ей сказали, что на Крещатике во время «оранжевой революции»...

— ...наколотые апельсинки раздавали?

— Да — помните это?

— Конечно!

— Я мэрию для митингующих открыл — столовая, аптеки там разместились... Заходите, потому что холодно — все ведь живые люди... Все кричали тогда: «Сан Саныч наш!», и вот читаю, что Людмила (это не она придумала — она умничка, а технологи) про наколотые апельсины сказала. Я: «Да нет, чарку коньячку наливаю, ими закусываю — слава богу, живой!». Тоже обида была — ну, это такое, жизненное.

— По-вашему, лучшим президентом Украины за все годы независимости кто был?

— Если бы Леонид Кравчук полный срок отработал — хотя бы пять лет или два срока, как Кучма, то я бы еще размышлял, а так — Кучма Леонид Данилович.

— То, что в Украине сейчас происходит, как человека вас огорчает?

— Слово «огорчает» принимаю. Беспокоит. Я в беспокойстве, в раздумьях, но не в отчаянии.

— Пока что?

— От природы я оптимист, однако взвешенно, спокойно всем нам вместе подумать нужно, потому что состояние, в котором находимся, в истории Украины, наверное, дважды случалось. Гражданская война, Великая Отечественная — и вот сегодня. Беда! Мы территории, географическую целостность потеряли...

— ...людей...

— И людей, но для меня самое главное, что злобу между людьми на языковом уровне сеять продолжаем — по языку судить, кто эту землю любит и бережет, не нужно!

— Или на религиозном уровне...

— А на религиозном — еще хуже, чем на национальном. Мы нацию не объединяем — почему-то разъединяем. На то, чтобы рассорившихся помирить, намного больше времени, чем на то, чтобы поссорить, нужно. Простите, Дмитрий Ильич, но перед собой и перед вами искренним быть обязан. Как это я понимаю? Землю Донбасса вернуть можно, а людей? Как их убедить, что мы те же, и давайте обнимемся, руку как брат брату подадим?

— А Крым и подавно...

— Как это сделать? Я не вижу, а по Крыму... Ну, я прощения прошу, плохой Путин — никто ведь не говорит, что его политика в Европе и у нас кого-то устраивает, но воду питьевую им не давать?! Кому? Там что, родственники Путина? А если бы даже и родственники, дальние — мы же им воду и электроэнергию не давали: что это за политика?

— Я на интервью со звездой Героя Украины прийти вас просил, и когда вы приехали, где же Звезда, уточнил. Вы отмахнулись: «Да зачем? Я скромный человек». Не носите?

— Не потому, Дмитрий Ильич. Я дисциплинированный: мне сказали — и я ее взял. (Из кармана пиджака футляр достает).

— Да что вы?!

— Так думал: если вы настаивать будете, может, и подчинюсь, а может, и нет. Вы не настаивали, а только спросили.

— Раз уж принесли, давайте покажем...

— Скажу, когда ее надеваю. На 1 Мая — мой праздник еще с пионеров-комсомольцев, на 9 Мая...

— ...День Победы...

— ...на День Независимости, День Конституции и, по-моему, что и на день рождения, бывало. (Футляр с наградой раскрывает). Показать? Нет проблем. Храню ее. Носится она вот так (медаль к пиджаку прикрепил).

— Красиво! Сегодня друзей у вас, Сан Саныч, много?

— И было много, и, к моему счастью, меньше не стало. С кем учился, всегда дружил, но их все меньше и меньше, многие уже к Богу отправились. Накануне 80-летия я раздумывал: «Что же мне делать? — дата такая хорошая!», а все: «Сан Саныч, через газету обратитесь». Я в ответ: «Я вам, 20-30 друзьям, скажу, а вы другим передайте». Открыток никаких не подписывал, и человек 300 пришли.

— Признайтесь: к молодым девушкам вас до сих пор тянет?

— Смотрю (смеется).

— И какие ощущения?

— Наилучшие воспоминания.

— Время с пчелами вы до сих пор проводите?

— Однозначно — это, наверное, уже до конца. Похвастаться хочу: сюрприз для вас приготовил, к вам с пакетом, с баночкой меда, приехал.

— Спасибо! Мед вкусный?

— Высший сорт!

— Курите вы до сих пор много?

— Меньше — прогресс есть. Раньше две пачки...

— ...в день?

— Да, а сейчас одну (под столом пачку сигарет показывает). Вот она...

«ВИКТОР АНДРЕЕВИЧ ТАКОЙ ЖЕ ПЧЕЛОВОД, КАК И ПРЕЗИДЕНТ, БЫЛ» 

— Помню, когда-то вы хорошенько выпить могли. Однажды мы с вами сели — и водка, и пиво: немало всего было. Сегодня вы как?

— Я собой всегда доволен был, потому что хорошо выпить-закусить мог, но ни Людмила моя, ни дети пьяным меня не видели: выпившим — да, а пьяным — нет. Сейчас по возрасту и состоянию здоровья осторожным стал, деликатнее к этому отношусь, но в компании, с друзьями стопочку выпить и закусить могу.

— После трагедии, которая с вами про­изошла, когда вы за рулем были, машину водите?

— Вожу.

— Вы президентом Федерации хоккея Украины были, украинский хоккей поднимали — сегодня им интересуетесь?

— Когда у руля был, мы 11-ми в мире были, «Сокол», на базе которого все развивалось, процветал, а сегодня ни «Сокола», ни хоккея — к огромному сожалению. С Брезвиным Анатолием Ивановичем (президентом Федерации хоккея Украины с 2006 года. — Д. Г.) несколько раз разговаривал, с Виктором Николаевичем Колесником беседовал: давайте, мол, это же наше, мужское!..

— Когда мэром вы были, какой у вас распорядок дня был и какой он сейчас? Когда просыпаетесь? Когда на работе появляетесь?

— Тогда в машину в полвосьмого, без 20 восемь садился, не позже, а когда надо было, то и в семь утра мог. Обычно до половины 10-го, до 10 всегда работал.

— Ух!

— Да-да, это правда, я не блефую, и никогда в жизни на работе, ни сидя, ни боком, даже полчаса не дремал — кофе пил.

— А сейчас?

— Сейчас поспокойнее, и утром, когда, как депутат и глава фракции, ежедневно в администрацию еду, на часок-полтора позже выезжаю. Наверное, уже по жизни чертой характера стало: если не раньше девяти часов появляюсь, стыдно становится, что люди подумают, будто куда-то опаздываю.

— Вы очень подтянутый, а как питаетесь, диета у вас есть?

— Я не капризный, в еде мне все нравится, кроме одного блюда — «оливье».

— Ну, оно и не полезное...

— Когда-то в молодости на свадьбе в селе... Я скромный был: салат «оливье» стоял и самогонка, и самогонку я «оливье» закусывал — на «оливье» с тех пор у меня аллергия, а на самогонку нет (смеется).

— Однажды я видел, как вы на стуле стойку на голове делали...

— Да, это коронный номер был.

— Причем мы уже выпили и весьма немало, а вы на стуле на голову все равно стали. Вам лет 65 было — на голове до сих пор стоите?

— 63 года — тот случай я помню. Сейчас сложнее. Каждое утро физзарядкой занимаюсь, бассейн... Не хвастаюсь, но... (Пид­жак расстегивает).

— Да, вижу...

— Чувствую себя замечательно, но того проворства, что раньше, уже нет.

— Вам 81-й год идет, вы по-прежнему депутат, глава фракции в Киевсовете — возраст свой чувствуете?

— В умственном плане — нет. Себя не хвалю, но сотни фамилий, имен-отчеств наизусть помню, в мобильном книжки записной и сегодня нет, а в физическом пла­не разница по сравнению с возрастом 70-75 есть.

— Сегодня на сколько лет себя ощущаете?

— Судя по моим знакомым, которые лет на 10-12 моложе, они, думаю, меня не опережают — по ним равняюсь.

— Оглядываясь назад, секрет вашей активности и житейской мудрости в чем?

— Насчет мудрости — спасибо за комп­лимент, Дмитрий Ильич. Два фактора есть. Первый — генная система. По отцу не знаю, поскольку после фронта он искалеченным был и очень молодым умер, а мама (царствие ей небесное!), которую любил, люблю и помню, 93 года прожила, и это в тех условиях — труд, труд и еще раз труд. Она 1908 года рождения, Голодомор 1933-го и 1946-го, война, норма буряков и так далее...

— На буряках работала?

— Да, на коленях все время, а второй фактор... Я все-таки считаю, что это не классический спорт, а жизненный. Физзарядка, бассейн, летом — вода, и еще, скажу вам, верить в пчел начинаю. Возможно, наука докажет, что пчеловоды долго живут, потому что они крепкие. Пчелы вокруг тебя летают, медом, воском пахнет... Потом пчелиное молочко есть, маточное, прополис, пергу.

— Я понял: все мы умрем, а вы и Виктор Андреевич Ющенко останетесь. Благодаря пчелам...

— Дай Бог Виктору Андреевичу здоровья, но он такой же пчеловод, как и президент был.

— Да вы что?!

— На пасеке белую рубашку никогда не снимал — если жарко было, пиджак снимал, водителю или охраннику отдавал. Я не критикую, он от природы интеллигентный — что и говорить (смеется), а у меня все ногти поломаны (руки ладонями вниз вытягивает). Все это от пасеки, от ульев — заниматься этим очень люблю, да и для здоровья полезно.

— Спасибо, Сан Саныч, за беседу, долголетия вам и вдохновения! После интервью мед ваш непременно попробую и добрым словом вас вспоминать буду!

— Спасибо, Дмитрий Ильич! До встречи!

Записали Дмитрий НЕЙМЫРОК
и Николай ПОДДУБНЫЙ