Глядя на этого юного и суперталантливого артиста, я часто вспоминаю фразу мистера Икса: "Всегда быть в маске - судьба моя".

Вот уже десять лет тихий, застенчивый и очень деликатный Андрей неразлучен с громогласной, не блещущей манерами и весьма самоуверенной Веркой Сердючкой. Это имя звучит для него не сердито, скорее - сердечно, но их творческий союз не был безоблачным. За близость с вульгарной особой Андрею делали недвусмысленные намеки, за верность образу выгнали из эстрадно-циркового училища и игнорировали в высших артистических кругах. Но, как и полагается настоящему мужчине, он даму не бросил. Верил: самая известная проводница СНГ - олицетворение не столько кича, сколько праздника.

Выросший в убогой полтавской коммуналке, вечный двоечник в детстве праздниками избалован не был. Может, поэтому он кожей чувствует, чего не хватает в череде унылых будней простому обыва -телю. Кстати, сам Андрей давно уже не рядовой богемы. Задолго до тридцатилетия, которое отметит в следующем году, он обзавелся всеми атрибутами преуспевающего человека: квартирами в центре и на окраине Киева, лимузином, водителем-охранником и домработницей. Увы, этот типичный для нового украинца набор не избавил артиста от острого чувства одиночества: огромной поролоновой грудью Верка Сердючка оттеснила старых друзей, а крикливым голосом отпугнула новых... В жизни Андрея остались только слава, сцена и благодарная публика.

- Андрюша, мне как-то попалась на глаза любопытная фотография. На ней запечатлены вы с Андреем Миколайчуком, у которого ты, начинающий журналист, еще совсем мальчик, берешь интервью. Твой собеседник был тогда в зените славы, собирал полные стадионы с песней "Піду втоплюся". Как вас свела судьба?

- Я жил в Полтаве, и мне очень нравилось заниматься... Ну, журналистикой - это сильно сказано. Нравилось общаться с известными людьми. Первое интервью я взял у Наташи Гулькиной - помнишь, была такая солистка группы "Мираж"? Тогда они уже стали звездами, пользовались сумасшедшей популярностью, а на разогреве у них работала начинающая группа "Кар-Мэн". В то время о Лемохе и Титомире еще не слышал никто. Они же, узнав, что мы журналисты, ходили вокруг нас кругами, мялись, вроде напрашивались... Мы еще думали: "Ну кто они такие?".

Когда позже я увидел их в "Утренней почте", локти себе кусал: ну почему не взял интервью? Но я не об этом. В то время песня "Піду втоплюся" была суперхитом, и Миколайчук входил в жюри первого фестиваля "Bcecмix" в Киеве. Я впервые выступил на фестивале и получил звание лауреата - там мы и познакомились. Мне, кстати, показалось, что Андрей не очень верит в продолжение моей творческой жизни. Он так по-отцовски, снисходительно советовал мне: "Тебе надо все записать на кассету и где-то показывать". Было видно: он сомневается, что это будет востребовано.

Прошли годы, мы, так сказать, поменялись местами, но я все равно считаю Андрея талантливым человеком, очень люблю его, и мне жаль, что на каком-то этапе он перестал развивать свое творчество, идти в ногу с временем. А ведь у него шикарные песни! Думаю, если бы он сделал, как "Модерн Токинг", модный танцевальный ремикс и нашел где-то деньги, у него появилась бы если не вторая волна, то второе дыхание точно.

- Ты брал интервью у звезд, а что потом с ними делал? Куда эти материалы шли?

- Я числился внештатным корреспондентом газеты "Комсомолець Полтавщини". В редакции меня очень любили, потому что я был мальчик-проныра и как-то внедрялся в такие музыкальные круги, куда вообще, казалось, нереально попасть.

- Что это за годы были?

- Начало девяностых. Тогда гремели "Ласковый май", "Мираж", Андрей Разин. Кстати, с Разиным мы познакомились в любопытной ситуации. Он выбрал меня среди журналистов, которые дожидались его в надежде на интервью. Барин, наконец, пришел, а тут корреспонденты стоят, как на расстреле. Представляешь, какой у него был выбор?! Я - самый малой, и вдруг он говорит: "Вот этому дам". Коллеги меня из-за этого просто возненавидели. Ну кто я такой? Они - штатные, я - на подхвате, а он именно мне дает интервью. Кстати, когда спустя год мы снова встретились, оказалось, что Разин меня запомнил...

...Естественно, я был на всех "Рождественских встречах" у Пугачевой, брал там, помню, автографы у Лолиты и Саши из кабаре-дуэта "Академия".

- А какая у тебя была цель? Поговорить со знаменитостями, увидеть в конце материала свою фамилию или, может быть, заработать?

- Было интересно общаться с такими людьми, и не знаю даже почему, но мне никто не отказывал. Я, например, подходил к Челобанову, который в то время был фаворитом Аллы Борисовны, поэтому все с ним буквально носились, и он тоже давал мне интервью. У меня была тетрадка по товароведению - общая, за сорок четыре копейки, еще и с полями жуткими. С одной стороны я записывал в ней ответы, а с другой - все, начиная с Барыкина, автографы ставили. Тогда ничего больше мне и не надо было - я получал такое удовольствие! Особенно когда видел, что это выходит в газете, плюс мне платили достаточно большие по тем временам деньги - двадцать рублей за интервью.

...Я и писать-то грамотно научился именно благодаря журналистике - в школе был двоечником. Перед тем как отнести в редакцию интервью, переписывал его, правил, правильно расставлял двоеточия и кавычки в прямой речи. В принципе, я всему больше учился на практике: и музыку сочинять, и что-то петь, и играть...

- Когда же у тебя появилось желание выйти на сцену? Еще в детстве или когда набралось много интервью и ты понял: пора самому становиться артистом?

- Все это происходило параллельно, и знаешь, у меня всегда почему-то был успех - и в пионерском лагере, и на уровне Полтавы... Не скажу, что я очень хотел быть популярным или звездным, но мне нравилось, когда люди получают удовольствие, хлопают, когда зал просыпается и возникает контакт, драйв. Помню, в девяносто третьем году у нас была куча призов. Как мы влезали во все эти конкурсы, ума не приложу. Вот решаем вечером: едем на фестиваль! Ни денег нет, ни черта. Посдавали бутылки - и вперед!

- Многие считают: чтобы попасть на сцену, нужен или блат, или деньги, или постель. Я всегда утверждал обратное. По-моему, настоящий талант в любом случае пробьет себе дорогу. А ты как думаешь?

- В люди можно выбиться и благодаря какому-то случаю, но у меня другое. В жизни очень редко совпадают два качества: скульптора и глины - человек бывает или хорошим скульптором, или хорошей глиной. Но будь я даже самой лучшей глиной, ничего бы не получилось, если бы у меня не было желания созидать, лепить самому. Поверишь ли, я никогда не работал с режиссерами. Были, скажем так, корректоры, которые помогали что-то исправить, улучшить, но не было такого глобального вмешательства: вот я отдался и из меня что-то делают. В основном же талантливые люди - очень хорошая глина, и зачастую они ждут того, кто из них что-то слепит.

- И ждут иногда всю жизнь...

- После чего все заканчивается. Я знаю много таких людей... Самое интересное, что они даже не пытаются пробиваться.

- Тот же Андрей Миколайчук, о котором мы говорили, талантливейший, на мой взгляд, человек, но, к сожалению...

- Знаешь, в эстрадно-цирковом училище, где учился, я неталантливых ребят не видел - каждый по-своему был одарен. Но тут, наверное, многое зависит еще от учителя, который тобой занимается. А кто там преподает? В основном неудавшиеся артисты или какие-то непризнанные, непознанные...

- Ну разумеется, остальные сами работают...

- Классно сказал Табаков: "Театральный педагог должен утром читать лекции, а вечером доказывать свою правоту на сцене". У нас же другой метод: под какие-то пустые разговоры на всех надевают одну рубашку сорок шестого размера, а люди-то разные: кто-то меньше, кто-то больше...

Я как-то сижу на парах и думаю: "Ну елки-палки, все же ребята способные, просто нужно указать им их место". Когда упитанного студента заставляют играть Гамлета, он получает комплекс на всю жизнь - все над ним ржут, и человек начинает себя считать плохим артистом. А он просто глупо выглядит, но это не его вина. То же получится, возьмись я сейчас играть роли Джеки Чана. Будет не просто смешно - все подумают, что я больной на голову.

- Мне кажется, если бы сегодня ты взял и проехался в метро, никто из пассажиров не понял бы, что перед ними артист, который создал и воплотил образ Верки Сердючки...

- Ну нет - сегодня меня уже узнают. Не так часто, как, скажем, того же Андрея Кравчука (он очень яркий, его сразу видно), но я этому очень рад. Хорошо, когда ты имеешь свою жизнь, можешь спокойно ходить по городу и никто не обращает на тебя внимания. С Кравчуком же пройтись по улице просто невозможно - все оборачиваются.

- Так, может, лучше с ним не гулять?

- Выходит (Смеется), что так.

- Твоя Верка Сердючка - достаточно мощный, на мой взгляд, образ... Я почему-то вспомнил, как пару лет назад Геннадий Хазанов очень жаловался мне на то, что ему сейчас плохо живется. Во-первых, нет тем для сатиры, а во-вторых, он стал скучен, зануден и неинтересен, и поэтому его концерты сегодня уже не собирают зрителей. Хазанов говорил также, что Тимошенко и Березин были обречены умереть в своих масках: Тарапуньки и Штепселя. Образ Верки Сердючки, однажды удачно найденный, наверняка может кормить тебя до скончания дней. Тебе не кажется, что ты всю жизнь будешь с ним связан и зрители просто не захотят увидеть тебя в каком-нибудь другом амплуа?

- Нет, Сердючка все-таки развивается, и, судя по реакции зрителей, она стала умнее и точнее в импровизациях. Я вот не могу смотреть "СВ-шоу" даже годичной давности, потому что вижу: нес ерунду, не мог держать диалог... Я же не телевизионный человек, учился всему сам... Сейчас, опять же благодаря ди-джею Паше, понял, что такое радио, но до того месяц просто позорился в эфире. Это было ужасно, но, если хочешь научиться, надо пробовать, набивать шишки.

Что же касается Геннадия Викторовича, то он меня очень любит, хотя, когда я выступал у него в Московском театре эстрады (там было три аншлаговых концерта), Хазанов где-то...

-...приревновал к успеху?

- Наверное, хотя понимаешь... Вот сделали в Москве фильм "Легко ли быть Сердючкой?". Умненький, в общем, фильм. (У нас он не шел, но это, как всегда: "Хотите, чтобы показали? Дайте деньги!"). В Москве его прокрутили по телевидению Восьмого марта, после чего брали интервью у Клары Новиковой, у Хазанова. Он так классно сказал! "Да, - говорит, - элемент ревности присутствует, но надо признаться: время идет, и они, молодые, чувствуют, над чем следует шутить"...

У меня тоже был этап, когда я думал: "Подожди, ну сколько можно об одном и том же? А что еще есть?". Осмотрелся вокруг и понял: оказывается, есть масса очень смешных вещей. Тем на самом деле много...

- Если вспомнить доперестроечный период (когда-то мы говорили об этом с Петросяном - он теоретик известный), в сатире все шутки сводились, в общем-то, к перемыванию костей теще и хаму-начальнику. В те годы ни о чем другом говорить было нельзя, это уже потом стало можно... Когда началась перестройка, вскрылись пороки и язвы общества, и шутили над этим все от души. А потом вдруг все прекратилось: пороки и язвы уже не вызывали смеха, теща и хам-начальник - тем более. Я видел, как растерялся Жванецкий, как ушел в театр, потому что не знал, над чем дальше шутить, Фима Шифрин, как померкла и ударилась в мелкотемье Клара Новикова. Один Задорнов нашел себя в новом времени и, я уверен, не оплошает в любом - он умнейший человек и вдобавок сам себе пишет тексты. Хазанов же потерялся окончательно. Мало того, он признался мне в том, о чем, может, никому не рассказывал: его просто освистали, согнали со сцены в зале "Россия"...

- Да, это было, в него даже что-то бросали...

- "Представьте себе, - сокрушался он, - сидят зрители, я что-то говорю, и вдруг голос из зала: "Не смешно!". Благодаря чему ты находишь темы? Может, как человек новой формации, видишь то, чего не видят они?

- Главное то, что мы все делаем самостоятельно. Я знаю, почему Задорнов идет на ура: человек наблюдает, что происходит. Надо следить за временем, внимательно смотреть по сторонам. Представь, что я постоянно ездил бы в лимузине... Или кто-то бы мне сказал: "Ты звезда, поэтому живи-ка лучше в загородном особняке"... Это прекрасно, но у меня такой жанр, что я должен постоянно находиться среди людей.

Поверишь ли, я не люблю всякие бары-рестораны. Бывает, конечно, туда хожу, но в основном тусуюсь там, где и все. Люблю погулять по Крещатику, заглянуть в "Метроград"... В "Картопляній xaті" покупаю картошку и вижу, как удивляются официантки. Бегают, шепчутся: "Это он? Нет, не он! А чего вдруг сюда пришел?". Я нахожусь в гуще жизни, меня абсолютно ничего не сковывает, и я понимаю, над чем сейчас можно смеяться. Езжу в тех же поездах, и родимые таможенники в три часа ночи открывают двери моего купе и начинают что-то выяснять... Многие реплики я, бывает, записываю...

- Следовательно, кризиса в разговорном жанре нет?

- Никакого. Просто, я думаю, нет авторов. Как я уже говорил, артисты - хорошая глина, но для них нет материала, а сами они, даже если найдут какую-то тему, не могут себе тексты придумывать... Я вот интересовался, как работал Райкин. Он сам выбирал тему...

-...и давал задание автору...

- Да, и когда тот приносил текст, Райкин все это черкал, вписывал иногда свое, и притом, что авторство оставалось за тем же Жванецким, он был соавтором. Я тоже хочу иметь такого человека. У меня уйма тем, но я просто не в состоянии их разрабатывать - не хватает времени.

- Интересно, каков у тебя на сцене процент импровизации? Где ты озвучиваешь заготовленный текст, а что придумываешь на ходу?

- Если сегодня ты увидишь у той же Сердючки номер, который вроде бы знаешь, - он уже совершенно другой, даже текст. Мне было бы скучно играть одно и то же тысячу раз.

Знаешь, прошло полтора года, как мы сделали номер "Балерина", и только сейчас я почувствовал в нем смысл, атмосферу театра. Он не очень понятен в провинциальных городках, где на концерт приходит в основном нетеатральная публика. Да, зрители потешаются над балериной, над ее пачкой - визуально это смешно, конечно, - но они многих вещей не знают (видно, как переспрашивают: "Что такое пуанты?"). С другой стороны, мне приятно, что все-таки принимают текст хорошо.

Всю жизнь я находился под прицелом критиков - они меня в упор рассматривали: хорошо это или плохо? Одно время я даже растерялся: кто-то говорил, что это супер-пупер, новый жанр, кто-то - что это вообще бездарно, жлобский юмор, настоящее жлоб-шоу.

- А где лучше тебя принимают, в каких городах?

- Такого разделения нет. Если хорошо работаешь, хорошо принимают везде.

- Я знаю, что ты очень популярен в России, особенно в Москве...

- Это так - там очень нас любят.

- У меня, правда, есть собственное мнение на сей счет. Я признаю, что, например, "ВВ" и Олег Скрипка наделены искрой Божьей, я всегда утверждал, что ты очень талантлив, но закрадывается подозрение, что Россия так хорошо принимает тебя и Скрипку, потому что ваше творчество является некой пародией на Украину. Это тешит самолюбие - над украинцами "старший брат" всегда не прочь посмеяться...

- Нет, я не согласен: они смеются, потому что это смешно.
Главная цель Сердючки - настроение. Я выхожу на сцену не для того, чтобы сделать шедевр или чтобы понравиться какому-то критику, - мне нужно, чтобы люди, которые сидят в зале, получили удовольствие. Пусть даже не посмеялись - хотя бы улыбнулись.

...Минувшей осенью нас пригласили в Кремль на очень пафосный концерт, посвященный Дню милиции, и представляешь, из-за меня убрали двух очень известных артистов.

- Кого?

- Ой (Смущается), я не могу сказать.

- Хорошенькое дело. Это были конкуренты по жанру?

- В том-то и дело - певцы. А убрали их, чтобы время не затягивать: это прямой эфир был. В правительстве Москвы сказали: "Хотим, чтобы Сердючка была. Эти певцы и так каждый год выступают - уже замучили, потому что под их песни патриотические все время надо вставать".

Вот меня вместо них и поставили. Я спрашиваю: "Что вы хотите, чтобы мы показали?". Они, конечно, хотели бы увидеть номер про милиционера, но понимали: это очень длинно, поэтому заказали песню. Естественно, мы взяли "Я рождена для любви"...

И вот идет этот сонный концерт - в первом ряду ветераны в медалях сидят, носом клюют. Но, ты знаешь, когда мы вышли, все проснулись. Хотя настолько это было тяжело: одна песня, а такое ощущение, будто вагон разгрузили. Зал спал, был просто мертвый, и все же я ушел под гром аплодисментов. Было приятно, когда мне сказали, что к монитору все посбегались - и Пугачева, и Киркоров...

- Радовались за тебя, наверное. Андрюша, у твоих коллег по цеху, сатириков-юмористов, наверняка должна быть по отношению к тебе элементарная зависть. Ты сталкивался с ее проявлениями?

- Ну конечно.

- И в чем это выражалось? Неужто яду пытались подсыпать?

- Ну нет, чего-чего... Были какие-то странные высказывания, будто при встрече я не здороваюсь, что зажрался, что они ставят Булгакова, а я как бы на уровне базара.

- И это говорили известные артисты?

- Очень известные. Я понимаю, почему они так реагируют: просто у них творческий климакс, а выйти из этого состояния тяжело. Хотелось сказать: "Ребята, посмотрите на себя в зеркало, оглянитесь, что вокруг происходит". Сам понимаешь, мне их ниша не нужна. Ну как я могу говорить со сцены то, что мне навязывают? Если мне самому не смешно, в жизни этого не скажу - должна же быть ну хотя бы ирония.

Они сейчас почти все успокоились. Почему? Потому что я умышленно сделал букет разных жанров, включил в программу музыку. Кстати, к ней сначала очень плохо относились, очень! Она раздражала, но я сознательно шел на это, потому что все видел в развитии. Я понимал: со временем это может быть хорошо, и сейчас, когда заказывают не монолог, а "Пирожок" ("Я тихо шла, шла, шла, пирожок нашла..."), мне приятно. Даже музыканты меня хвалят, говорят: "Ты и петь лучше стал, и по музыке это теперь грамотнее".

- Кто написал эту песню?

- Я сам все писал.

- Все вещи, которые исполняешь?

- Конечно! Я искал музыкальный стиль, в котором Сердючка была бы органична. Это, наверное, первая песня, с которой мы "попали": она понравилась и музыкантам, и просто людям, и детям, и бабушкам, ее на концертах все ждут. Есть и вторая песня...

- "Я рождена для любви"?

- Ну, это уже как бы классика, гимн и не подлежит обсуждению. Я имею в виду "Гоп, гоп...".

Я понял, что вся соль в простоте. В Москве на "Гоп, гоп..." мертвые встают - она такая эмоциональная! "Что, где, когда?" сразу пригласили нас на эфир, а это программа интеллигентная, мы как бы не очень вписываемся в ее формат. Я смотрю: игроки, волчок крутится...

Потом Костя Меладзе сделал песню "Горшка" для "Вечеров на хуторе близ Диканьки" - вот он это уловил четко, все-таки умный человек. Лола Милявская мне говорит: "Знаешь, все завидуют, что у тебя в этом фильме самая хитовая песня получилась". Думаю, так и есть, и хотя отношусь к себе совершенно критически, когда смотрел "Вечера на хуторе", сам себе там понравился. На фоне очень медленных песен - такое вдруг настроение...

- Ты заговорил о Лоле, а почему бы вам дуэт не организовать, раз уж ее союз с Сашей распался? Мне кажется, симбиоз двух таких личностей был бы интересен...

- У нас другая идея была. Ей очень понравилась песня "Пирожок". Она говорит: "Напиши и мне такое же. Хочу что-нибудь драйвовое, трясловое и чтобы все сразу запомнили". Конечно, я пообещал попробовать, даже кое-что придумал, но сложно все это. Она очень занятой человек, по гастролям мотается. Мы просто пересекаемся в самолетах случайно.

- Ты сказал: "Сердючка создает настроение". Мне эта формулировка понравилась... А когда у тебя нет настроения: упадок, полная депрессия - бывает же такое! - а надо смешить зал, быть клоуном, что-то рассказывать и петь, что ты предпринимаешь?

- Сейчас я специально сделал универсальную программу, которую можно даже в цирке показывать - будет смотреться. У нас есть такая объявка перед концертом. Гаснет свет, и в темноте я говорю, к примеру: "Истосковавшийся по настоящему искусству Челябинск, звезда приехала!". Типа: "Повыключайте мобильники". Публика слышит узнаваемый тембр Сердючки и устраивает овацию, еще не видя программы. Такие выдает аплодисменты, что ты сразу забываешь обо всем и включаешься. На самой программе мое плохое настроение не отражается, хотя я очень устаю от дорог, потому что ночуем мы в основном в поездах: выступили - поехали, выступили - поехали.

...Иногда по отношению ко мне срабатывает стереотип. Некоторые думают, что я все еще рассказываю: "А шо воно воняє?". Когда слышу эту фразу, меня просто коробит, потому что я уже пять лет этого не говорю, а у всех в голове: "А шо воно воняє?".

Сейчас я бы такого со сцены не произнес, потому что это - школьная самодеятельность. Впрочем, я благодарен тому времени, когда научился понимать, что происходит. У нас было по шестнадцать концертов в одном городе, и я не знаю, кто еще из украинских артистов может этим похвастаться.

- Да никто!

- Шестнадцать концертов! Мы их, как киносеансы, делали, хотя потом не разговаривали - голоса не было! Все же на крике... Программа длилась час двадцать - смешная, реально смешная! Бывает, сейчас просматриваю кассеты - все по-детски, но так мило, без претензий. Мы показывали настоящее искусство: просто картинки жизни, и по текстам - ну прямо какие-то афоризмы. И где оно у нас бралось тогда? Сейчас я такого бы не придумал.

- В прошлом году я видел на здании нью-йоркского театра "Миллениум" твои с Ирой Билык афиши. Хозяин этого зала, бывший киевлянин Леонард Лев, рассказывал мне, что вы собрали два аншлага, причем совершенно убийственных. Организаторы даже не подозревали, что такое возможно...

- Если честно, я люблю работать самостоятельно. Мы очень разные с Ирой, и, возможно, было бы лучше, если бы приехала Ира, а потом я. Или наоборот. Я не люблю совместные концерты, и после Америки их больше не будет никогда и ни с кем, хоть с самим Майклом Джексоном. (Ого загнул!).

Если публика пришла на тебя, ты понимаешь, о чем говорить, и по ходу вступительного монолога определяешь, что этим людям нужно. Бывает, некоторые номера просто заменяю или сокращаю.

...Я не очень остался доволен Америкой...

- Зато Америка осталась довольна тобой...

- Надеюсь на продолжение. Возьмем городов двадцать, и я проеду по Штатам с сольным концертом. Хочу реабилитироваться в своих глазах.

- В течение всего советского периода, а особенно после развала СССР, самых талантливых людей из Украины то ли искусственно выдавливали, то ли они сами уезжали в поисках лучшей судьбы в Москву или за границу. В Киеве сегодня практически никого не осталось. Сравнивая масштаб, размах и все остальное, что этому сопутствует, в Москве и в Киеве, я понимаю: между нами сейчас, к сожалению, интеллектуальная пропасть. Пока ты живешь здесь. Не возникало желания переехать туда, где варится все это шоу-бизнесовое варенье?

- Я думал об этом, но все-таки у нас здесь база, и, в принципе, там делать нечего. Я видел их офисы - так и у нас, слава Богу, не хуже. В Москве большая конкуренция, и мне приятно, что они звонят сюда, зовут к себе выступать. Мы сделали продукт, привезли, показали - и уехали. Там не обязательно жить - все-таки не советские времена, когда была такая расхожая фраза, что в Киеве нужно жить, а в Москве работать. Посмотри на Ротару: живет здесь...

- София Михайловна, мне кажется, из-за этого многое потеряла. Если бы она жила в Москве, думаю, конкуренция Пугачевой была бы куда серьезнее...

- Сейчас нет такого. Лайма обитает в Риге, Задорнов неподалеку... Если у тебя есть какой-то продукт, то неважно, где твой дом: главное, с чем будешь показываться. Меня иногда удивляют разговоры некоторых наших артистов, которые плачутся: "Ах, мы тут такие недопонятые, надо ехать в Москву!". Да таких, как ты, там миллиард! С чем поедешь?

- Продукт покажи!

- Вот именно! Если вы тут такие недопонятые, то кому будете нужны там? В Москве начинающие группки получают в ночных клубах копейки, еще и в очереди туда стоят. Они даже не могут выехать за пределы кольцевой дороги. Сначала в "Метелице" спели, потом в "Пекине"...

-...что-то щипнули...

- Ну да, щипнули. Там гонорары такие, что наши артисты еще нормально живут.

- Сейчас вокруг только и слышишь, что наша эстрада ужасная и топчутся по ней все, кому не лень. А по-твоему, у нас есть вообще талантливые артисты?

- Конечно. Кравчук, Пономарев, Ира Билык, Наташка Могилевская... Я, кстати, удивляюсь, когда начинают выяснять: кто лучший певец? Они все такие разные... Как, например, можно сравнивать Билык и Могилевскую? Я сейчас рад, что Андрей Кравчук возвращается к тому, с чем он завоевал популярность. Просто, наверное, в жизни каждого наступает момент, когда ты не понимаешь, чем надо заниматься, и пытаешься соригинальничать. А зачем изобретать велосипед? Сделай хорошую песню, чтобы мы сели за стол и ее спели, - для меня это главное.

Когда мне говорят, что в ресторане, подвыпив, люди поют под караоке "Я рождена для любви", мне приятно. Это песня-медитация (Смеется). Знаешь, все хотят верить в то, что мы рождены для любви. Вот для кого песня "Горшка"? Для пьяных! Почему нет - это же часть нашей жизни! Мне никого не надо воспитывать своим творчеством, но я хочу, чтобы это вызывало подъем, чтобы ты, например, улыбался.

- Вообще, это фантастика. На первый взгляд, в песне "Пирожок" нет смысла, и тем не менее я не видел еще человека, которому бы она не понравилась. Даже очень известные люди мне говорили: "Слушай, классика жанра!". - "Почему классика?" - спрашиваю, а они руками разводят: "Трудно объяснить - это неуловимо". Настоящий талант, на мой взгляд, неуловим...

- Нет, я тебе скажу: там есть смысл, просто некоторые думают, что нет развития. Как-то ко мне подошел Виктор Шендерович. (Это же такой человек! Чтобы ему что-то понравилось, не знаю, что надо сделать). "Я, - говорит, - в эту песню влюбился. Всего три слова, а какой смысл! Песня как бы подсказывает: "Надо идти, чтобы что-нибудь найти, то есть поднимайте свои задницы - и вперед!"...

В песнях Сердючки я использую простые слова и краски, в некоторых о себе рассказываю, но заменяю словами вроде Пион, Роза... А потом оказывается, что пион - это символ страсти, а роза - королева любви, королева цветов, то есть что-то такое происходит.

- Скажи, Андрюша, а не тяжело ли тебе часть жизни жить не в своей шкуре, быть женщиной?

- Ну нет, я уже давно не играю женщину: Сердючка - это воплощение праздника.

- Тем не менее нужно становиться на каблуки, надевать женский наряд...

- Ну, каблуков, предположим, нет...

- Хорошо, но макияж делать приходится?

- Также, как клоуну.

- То есть ты не чувствуешь дискомфорта?

- Сейчас - абсолютно. Сегодня в Сердючке больше даже моего, и я думаю, все-таки придет время, когда уже не будет необходимости в ее "фирменных" атрибутах.

Читая воспоминания разных людей, я невольно сравниваю себя с ними в каких-то похожих ситуациях. Когда начинал Райкин, он пользовался масками, и его очень сильно за это ругали: "Что за ряженичество, что за клоунада дешевая?..". А к концу жизни великий актер полностью исключил маски - ему это уже не было нужно...

Поэтому-то Евгений Ваганович Петросян при всем его профессионализме, сколько ни надевал маски и носы, Райкиным не стал и никогда в жизни не станет.

- Андрюша, а чем объяснить, что примитивный, местами даже откровенно пошлый петросяновский юмор имеет такой спрос? Я знаю, что на его концерты, особенно в России, любят ходить люди, чем-то он им нравится. Сказывается телеслава, которую он приобрел, ведя "Смехопанораму", или что-то другое?

- Ну, телеслава тоже не последнюю роль играет, наверное, но знаешь... Многих коллег я уже не могу ни смотреть, ни слушать. Если уж называть имена, то в первую очередь Винокура. Взрослый человек вроде - ну как он может такое говорить? Меня это просто коробит. Или в "Аншлаге" есть один мальчик. Когда он надевает носик и что-то пищит, я сижу и только удивляюсь. "Господи, - думаю, - ну что ж ты таким уродился?".

Бывают очень странные вещи. Скажем, есть несценичные слова, которые нельзя употреблять. Перхоть, например, или пот. А они не просто их произносят - смакуют. То же самое у Арлазорова. Он, кстати, когда мы выступали на концерте у Лены Степаненко, так на Гелю обиделся...

- За что?

- Перепутала его с охранником (Прыснул). Геля плохо видит и сказала ему что-то вроде: "Вы охранник - вот и занимайтесь своим делом"... Ты не видел его лица - глаза были, как в мультике "Том и Джерри".

- Задела за живое...

- Ну как же - не узнала самого Арлазорова! Господи, он свою "Легенду про колбасу" уже сто лет читает. И хотя бы смешно было, но оно ж не смешно. Я думаю, они это и сами чувствуют, поэтому злятся.

- Мне кажется, эстрадным певцам жить гораздо легче, чем сатирикам-юмористам. Им что? Есть три хита, и с ними можно выходить на сцену всю жизнь. Здесь же надо постоянно придумывать что-то новое и быть смешным, потому что, если сатирик не смешон, это уже трагедия...

- Еще хуже, когда сатирик тужится быть смешным, а ничего не выходит. Мне очень нравится в этом плане позиция и Жванецкого, и Задорнова. Для них сатира - стиль жизни, но я не знаю, стиль ли это жизни Петросяна. Не то чтобы я стараюсь как-то под него копнуть - я его обожаю, люблю, и он обожает меня тоже, - но мы обсуждаем то, что видим. Из молодых мне нравится Галкин... Я его знаю очень давно, еще до истории с Пугачевой.

- Когда он с Задорновым ездил?

- И до этого тоже - Макс вел наш концерт на "Славянском базаре". Он очень хороший, хотя, конечно же, сильно изменился из-за той шумихи, которая уже сдулась. Дули, дули - и ничего, по большому счету, не получилось.

- Ты себя представлял на его месте?

- Никогда! Я бы не участвовал, не смог бы...

- Почему? А если бы Пугачева предложила: "Андрюш, давай в рекламных целях раздуем историю: якобы между нами что-то есть"?

- Нет! По работе что-то совместное сделать - с удовольствием, а так - извини. Я не такой, мне стыдно! Если ты видел какие-то мои интервью, знаешь: я могу недоговаривать, но никогда не брешу. Мне смешно, когда кто-то читает интервью с моими коллегами и говорит: "Тьфу, хотя бы уже молчал". Я не собираюсь рассказывать журналистам о каких-то своих личных проблемах, - зачем? - но и брехать не буду. Я понимаю, почему Алла Борисовна и Макс это делают, но сам бы в таком не участвовал.

- На мой взгляд, лучший российский сатирик в течение последних лет - Жириновский. Гениальный артист, а какие импровизации! Вы с ним встречались?

- Нет, но когда-то с его участием намечалась съемка "СВ-шоу". Не получилось только из-за того, что идею тормознули, как я понял, на политическом уровне. Он должен был приехать в Киев, а где-то наверху решили: нельзя!

- Вот был бы материал...

- Еще бы! Я на него точно бы что-то вылил, и это показывали
бы во всех теленовостях СНГ. А он точно сорвал бы с меня парик...

- И ты бы пошел на это?

- Конечно - это же классно! Жириновский создает супершоу. Я, едва его увижу, все бросаю - и к телевизору. Когда он обсуждал провал россиян на Олимпиаде, у меня слезы катились градом. Все-таки зря его не пустили защищать спортсменов:
такое зрелище было бы!

- Андрюша, а встречи с кем в "СВ-шоу" запомнились тебе особенно? У тебя же там много ярких людей побывало...

- Старые артисты запомнились - это однозначно. Я был поражен, когда они говорили, что следят за моим творчеством, вспоминали какие-то вещи. Например, Маковецкому его покойная мама - она жила в Киеве - собирала и показывала обо мне какие-то статьи. Боже, какие люди! Легенды! Аросева, Пуговкин, покойный Демьяненко, Русланова, которая, кстати, у тебя в клипе снялась, Талызина... Я с Талызиной так в "СВ-шоу" напился, что меня из студии вынесли...

- Она может!

- Просто нам хорошо было. Я зацепил одну тему... Она же дублировала очень много фильмов, но не все знают, что именно ее голос звучит в "Долгой дороге в дюнах", в "Иронии судьбы"... Видно, это задело ее за живое, и мы с ней шампанское пили - одну бутылку за другой. Передача снималась утром, еще не покушали - в общем, я заканчивал программу три раза (Смеется).

- Мы не пожилые еще люди, нельзя сказать, что брюзжим, но вот ты перечисляешь артистов, и все они в возрасте, а сравнить с молодыми невозможно. Что происходит сейчас, почему нет новых ярких личностей?

- Они есть, просто мы с тобой одного знака по гороскопу - Весы и у нас одна болезнь - какая-то тяга к прошлому.

- Я бы назвал это тягой к настоящему...

- Тогда уточним: к настоящему прошлому. Я, например, обожаю Юру Шатунова. Понимаю, конечно, что и как, но... И сейчас, бывает, слушаю старую кассету с "Ласковым маем", а уж в то время ничего для меня лучше не было. Или представь: Ростов-на-Дону, забитый под завязку Дворец спорта, поет Тото Кутуньо, и я веду его концерт. Ну в голове не укладывается!

- Представляю...

- Потом он увидел меня в ресторане без всех этих накладных дел, схватил за ухо и кричит: "Данилко! Фантастико!". Я думаю: "Как может быть такое?". Знаешь, когда в детстве я лезвием вырезал в школьной библиотеке статьи о нем из журналов, даже вообразить ничего подобного не мог.

- Так ты считаешь, что сейчас есть молодые талантливые ребята, которые стоят на одном уровне с мастерами прошлых лет?

- Да, просто новое поколение другое.

- Может, кого-нибудь назовешь?

- Я скажу о личностях, а не об артистах. Мне нравятся люди, которые символизируют успех, тот же Шевченко. Пускай я ни черта не соображаю в футболе и знаю там только пенальти, штрафные - все (не мое это), но мне Андрей нравится как личность. У него есть какая-то фишка: то он джинсы Армани рекламирует, то бритвы "Жилетт". Из молодых ценю того же Галкина - в нем чувствуется сила успеха. Мне нравится - ой, как же его, он в "Сибирском цирюльнике" играл? - Олег Меньшиков. Он не такой молодой, но... Тот же Хостикоев, кстати... Вот я был на нескольких его спектаклях. Играют там разные очень хорошие артисты, но он вышел - и все! Много таких людей - например, "Океан Эльзы". Я, допустим, могу их не слушать, но реально понимаю: они интересные, имеют свое лицо, их любят - и в Москве тоже.

- Ты говоришь: "Много таких людей" и начинаешь напрягаться, ищешь фамилии, а еще, казалось бы, недавно они сыпались как из рога изобилия - Миронов, Мягков, Высоцкий...

- Тогда было три телеканала, и мы видели на них одних и тех же. Может, новые личности и появились, но мы их не видим...

- Ты хорошо сказал: "Прежде чем ехать в Москву, надо что-то создать, нужен продукт". Даже в твоем жанре есть абсолютно самодостаточные люди: например, Задорнов, которому все равно, где жить - в Москве или Юрмале. У него есть продукт, который он гордо несет впереди себя. У нас таких, к сожалению, мало...

- Пожалуй, ты все-таки прав. Есть неплохие песни, но это не значит, что их будут петь, захотят слушать. Знаешь, почему Земфира пользуется таким успехом, причем заслуженным? Потому что поет про себя, про свою любовь, и ты ей веришь. Даже вот Гурченко перепела "Хочешь сладких апельсинов?" - значит она цепляет? Поэтому и востребована.

- Недавно Земфира приезжала в Киев. Не было никакой рекламы: ни в газетах, ни на телевидении - нигде, лишь скромный щит у Дворца спорта. Мне было интересно: придут люди? Десять тысяч пришло!

- Я не удивляюсь. Сейчас ругают ее новый альбом, но опять же она не машина, не конвейер. Певец не может постоянно давать хиты, и хорошо, что она к критике относится спокойно. Я не знаком с ней, но мне она нравится.

- По-моему, совершенно гениальная девочка!

- Когда я жил в Москве, делать особенно было нечего, вот и клацал кнопки - переключал каналы. Там много всяких артистов: Чичерина, Шмичерина, Тотл, Шмотл, но ты слушаешь и не веришь им. Видно, что продюсеры хорошо работают, имиджмейкеры - и все! Нужно, чтобы тебе самому нравилось, надо знать, для кого поешь.

- В оперетте "Мистер Икс" есть такие слова: "Цветы роняют лепестки на песок, никто не знает, как мой путь одинок...". Ты одинокий человек?

- Сегодня я уже по-другому отношусь к одиночеству. Если раньше на меня это очень сильно давило, то сейчас привык. Как-то, когда у меня депрессуха была, я зашел в кабинет к Роднянскому, и мы с ним на эту тему поговорили. Он, человек, казалось бы, очень известный, который имеет вес в обществе и кучу друзей, сказал: "Мне это хорошо знакомо. Чем выше ты поднимаешься по пирамиде вверх, тем меньше места остается для других". Наверное, он прав.

Даже люди, с которыми я дружил, - они сейчас устроились ко мне на работу - относятся ко мне, как к начальнику. И все - дружбы нет. Они от меня шифруются, где-то прячутся. Для них я - как старшая пионервожатая, а они - как пионеры, которым хочется втихаря покурить. Я это сейчас понял, а раньше сильно обижался. Потом сказал: "Да пошли вы все! Надо жить своей жизнью, получать удовольствие". Среди тех, кто занимается творчеством, я очень мало видел счастливых в личном плане людей. Или если они вроде устроены - это все так недолговечно...

- "От жизни надо получать удовольствие". Тебе удается?

- Сейчас - да. Следует быть таким, какой ты есть, но я терпеть не могу, когда кто-то в свое оправдание говорит: "А я вот такой! Так что ж мне теперь?". Это глупо, наверное. Если я не умею говорить на литературном русском языке, надо учиться. Надо развиваться, что-то делать, а не быть рабом своей лени. Я все время стараюсь придумать какие-то вещи, ставлю себе каждый год цели и по мере возможности обязательно их добиваюсь.

- Тебе не хочется сняться в кино, сыграть в театре?

- Хочется, и когда-нибудь я сыграю. Если честно, мы от
невостребованности не страдаем - все, что хотим делать, делаем в своей концертной программе. Захотим поиграть трагедию - придумаем, как это воплотить, но опять же телеэкран не дает представления о нашей сценической работе. Вообще никакого! Даже выступая на дне рождения "Бульвара", мы не могли как следует показать товар лицом - надо смотреть нашу программу "вживую"...

- Я очень рад, что наша страна не оскудела талантами, что по-настоящему одаренные люди по-прежнему здесь живут и востребованы. Желаю тебе, Андрюша, успехов и чтобы твой путь к вершине никогда не заканчивался...

- Знаешь, Дима, я слежу за тобой очень давно, с нашего первого знакомства. Я всегда очень любил "Бульвар", каждый номер покупаю. По-моему, мы можем провести какую-то параллель, потому что я начинал с такого ну не жлобства, но чересчур, скажем, народного юмора. Случалось, что и у вас в газете это проскальзывало, но благодаря такой смелости и эпатажности мы завоевали огромную аудиторию и теперь делаем свое дело все лучше и качественнее.

Мне очень нравится, что "Бульвар" развивается и его не скучно читать. Есть хорошая фраза: "Все может быть, кроме скучного". В искусстве это самое страшное. Вот ты смотришь "Хит-базар"?

- Нет...

- Посмотри - будешь помирать со смеху. Лично я умирал уже от псевдонимов, которые они сами себе придумали. Берут посолиднее - как минимум, Чехов там или Блок - и потом что-то невразумительное поют. Я думаю: "Боже мой! Это же сборище импотентов. Заплатили двести долларов за участие в передаче, но толку не будет".

Я хочу пожелать тебе хорошего настроения и развития твоей газеты. Я очень люблю праздники "Бульвара", на которые ты приглашаешь артистов. Пригласи, пожалуйста, Юру Шатунова - это моя мечта...

2002.