(Продолжение. Начало в Части I, Части II )
«НЕ ПОНИМАЮ, ЧТО ПРОДУКЦИЯ ФАБРИКИ НАШЕГО ПРЕЗИДЕНТА В СТРАНЕ-АГРЕССОРЕ ЗАБЫЛА»
— Ряд как украинских, так и российских политиков и разведчиков уверяют меня, что Украина только потому Крым потеряла, что хотела его потерять, что то ли финансово, то ли еще каким-то образом ее руководители заинтересованы были эту территорию отдать, потому и не предприняли ровным счетом ничего, чтобы аннексию предотвратить...
— Справедливое замечание, а кроме того, они недостаточно ситуацией владели, да и недостаточно хотели ею владеть. Даже не надо все на их непрофессионализм списывать — если бы характер у них был (могла бы и острее сказать, но, к сожалению, воспитание не позволяет), если бы они мужчинами были, готовыми свои убеждения до конца отстаивать, и Крым сохранили бы, и Донбасс. Да, они могли это предотвратить! Ко мне — по-моему, 16 марта 2014 года — совершенно удивительная записка попала: один из военных полный отчет из Крыма прислал о том, как процедура вся проходит. Потом такая же информация от ребят из АТО поступала — парни говорили: «Мы в полной боевой готовности были, простого...
— ...приказа лишь ждали»...
— Совершенно верно! «Мы бы все сделали, но приказа никто не давал — все время «ждите», «стойте»... «Мы там пока порешаем, сколько «Рошена» куда отвезти, а вы ждите» — для меня это так выглядит, и вообще, я не понимаю, что продукция фабрики нашего Президента в стране-агрессоре забыла. Ты можешь на этот вопрос ответить?
— Нет...
— И я не могу — вот и весь Майдан!
— Евгений Кириллович Марчук — один из наиболее осведомленных в Украине политиков, сказал мне, что всенародный трибунал в отношении украинских руководителей, не распорядившихся дать отпор агрессору в Крыму и на Донбассе, еще впереди: ты так тоже думаешь?
— Да.
— И их назовут поименно и будут судить?
— Конечно. Кстати, Марчук — один из тех, кого профессионалами я считаю: к этому человеку надо было прислушаться. Если бы власть таких специалистов собрала и их мнения выслушала, правильные шаги сделала бы и мы вытащили бы страну давным-давно. Не знаю, спровоциорованная у нас болезнь или нажитая, но лечению она поддавалась, его можно было провести эффективно, если бы врач захотел. Ты же в курсе, что врач и вылечить, и убить может, — вот так же и наши политики: хотели бы вылечить — мы бы давно были здоровы.
С Петром Порошенко. «На мой взгляд, следующий президент должен из андеграунда выйти, боль простых людей понимать, знать, как на самом нижнем уровне живут»
— Мы о разочаровании двумя послемайданными годами в стране говорили: за этот период столько можно было сделать! Не сделали... Скажи, пожалуйста, а у тебя как у человека, который на алтарь победы над режимом Януковича себя положил, руки не опускаются?
— Не-е-ет! — однажды дверь в кабинет я открою и скажу: «Ребята, спасибо, ваше время закончилось» (улыбается).
— Ну а тех, кто завтра или послезавтра ответственность за страну на себя взять смогут, ты видишь?
— Да, однозначно. Многие сомневаются: где же эти люди, где? Они есть — в первую очередь, те, которые ІТ занимаются, потому что именно инновации Украину вытащат. В политическую плоскость эти ребята еще не перешли, но они уже на пороге. Пока политика так, как сегодня, выглядит — дерибаном, связывать себя с ней они не хотят, да даже не в этом дело — я от многих талантливых людей фразу слышала: «Зачем мне свое время на борьбу с этими идиотами тратить, зачем ресурс свой сжигать, если маленькую Украину могу строить — со своей командой, здесь и сейчас?».
— Островок создавать...
— Да, и эти островки возникли. Я уже не говорю о том, что волонтерские инициативы и гражданские объединения — это уже давным-давно гораздо больше, чем просто сухпайки в войска: это люди, которые готовы профессиональную армию формировать, во многих вопросах они гораздо компетентнее, чем Минобороны и Генштаб, вместе взятые. Знаю к тому же, что даже мои коллеги к каким-то политическим проектам готовятся (улыбается).
«У МАМЫ ВТОРОЙ МУЖ МОЕГО ВОЗРАСТА БЫЛ»
— Кстати, от многих уже я слышал: «Вот увидите, следующим президентом Украины Руслана будет!», а некоторые, в частности, Алена Мозговая, считают, что неслучайно Вакарчук в Америке, в Йельском университете, учится: к президентству, дескать, готовится...
— Да-да, я это интервью на сайте «ГОРДОН» читала...
— Более того, я сейчас сериал «Слуга народа» смотрю, где главную роль Владимир Зеленский играет, и думаю: настолько убедительно это, что определенная часть народа среагирует и за Володю Зеленского проголосует. Интересно, кого-то из вас троих на посту главы государства ты видишь?
— Меня сразу отбрось — я мечтаю детей родить и семье себя посвятить, буду свою Украину в маленькой семейной ячейке строить (улыбается). Есть, конечно, люди, которые грандиозные планы имеют, но не дай Господь выбирать нам только потому, что это лицо на телеэкранах везде, — при всем уважении к ребятам, которых ты назвал. На мой взгляд, следующий президент должен из андеграунда выйти, боль простых людей понимать, знать, как на самом нижнем уровне живут, — тогда он никогда не посмеет эту боль и тяготы такой жизни забыть...
— ...или посмеет: мы же примеры знаем...
— Нет, не посмеет! Дим, мне бы хотелось, чтобы это были не люди с бизнес-философией или философией звезды: им тяжело будет собственной карьерой пожертвовать, чтобы самого бедного человека в Украине вытащить, а ведь как только самый бедный начнет богатеть, и мы с тобой богатеть начнем...
С мамой Ниной Аркадьевной, 80-е. «Она удивительной энергетики человек, невероятно жизнерадостная, харизматичная»
— ...разумеется...
— ...потому что от уровня жизни этого человека зависим...
— ...и кто этого не понимает, тот дурак!
— Абсолютно правильно, поэтому и говорю, что будущий президент должен по-настоящему из народа выйти.
— «Он вышел родом из народа — как говорится, парень свой»...
— Это отдельные случаи, но должно же нам когда-нибудь повезти! Все-таки президента выбирать не потому нужно, что он популярный, а потому, что правильные, объективные, реальные вещи провозглашает. Каких-то чересчур умных речей, какой-то эрудиции сногсшибательной нам не надо, хотя я мечтаю, конечно, чтобы будущий президент несколькими языками владел, в современном мире свободно себя чувствовал, понимал, что такое инновации, тенденции завтрашнего дня, как экономику строить, как простому предпринимателю возможность подняться дать, за счет чего страна обогащается, и именно на это ставку делал. Мне ни к чему, чтобы он популярным был, — наоборот, я понимаю: раз человек свой капитал уже создал, наверняка у него всегда мысль есть...
— ...его приумножить...
— ...вот и все.
— Родители твои нефтехимики, с 81-го года в разводе, но я твою маму знаю, она потрясающе выглядит, и мне приходилось слышать, что это потому, что мужчина ее намного ее младше, — это правда?
— У мамы второй муж моего возраста был.
С отцом Степаном Ивановичем
— Потрясающе!
— К сожалению, несколько лет назад мы его похоронили, но мамка молодцом держится. Она вообще удивительной энергетики человек — не знаю, откуда в ней эта гремучая смесь берется, но если ты меня сильной, энергичной и атлетичной считаешь, то умножь это все на 10 — и это будет моя мама. Вернее, это будет ничто по сравнению с ней: она все вокруг огнем радости зажигает. Всегда коммуницирует, что-то организовывает, компании собирает, старается, чтобы всем хорошо было. Если она за кулисами, всех котлетками должна накормить, бутербродами: все любят ее, обожают — это и есть рецепт ее молодости. Невероятно жизнерадостная, харизматичная — женщина-огонь! Мамочка моя любимая, я тебя обожаю!
— «Бульвар Гордона» Нина Аркадьевна до сих пор любит?
— О-о-о, это еще тот твой поклонник! Все новости, в том числе интервью Алены Мозговой, именно она мне под нос подсовывает (смеется).
«НЕДАВНО МУЖ БЕЗУМНЫЙ ПОДАРОК МНЕ СДЕЛАЛ — ПОД КИЕВОМ ЭНЕРГЕТИЧЕСКИ НЕЗАВИСИМЫЙ ДОМ ПОСТРОИЛ, АНАЛОГОВ КОТОРОМУ ДАЖЕ В ЕВРОПЕ НЕТ»
— Сколько лет вы с Сашей Ксенофонтовым вместе?
— С 94-го года, считай.
— 21 год...
— ...да, но расписались в 95-м, то есть 28 декабря ровно 20 лет, как мы женаты.
— Друг другу за это время не надоели?
— Нет, Дим, я его все больше люблю, и он меня, и этим чувством жадно я наслаждаюсь. Иногда смотрю на него и думаю: «Господи, да ты ничего о своем муже не знаешь, потому что все, что он сделал, — ничто по сравнению с тем, что еще сделает». Он постоянно широкими жестами меня интригует, это человек, который никогда не суетится, по пустякам не разменивается. Мне очень с ним повезло! Я импульсивная, меня хорошо использовать там, где какую-то энергию надо разжечь, а он стратег — долго выверять будет, годами, но когда что-то сделает, мне только ахнуть остается.
— Вы с ним, как лед и пламень...
— Да, точно. Сначала студию для меня построить мечтал, считал, что я музыкант, который лучшей студии заслуживает, технику покупал, чтобы у меня все для создания музыки было. Саша именно на это работал — не на свои костюмы-машины, а на то, чтобы мне барабаны, гитары купить, чтобы unplugged сделать, первые концерты рождественские...
На все это наши деньги уходили, и мы вместе мечтали, а недавно он мне второй потрясающе безумный подарок сделал — под Киевом энергетически независимый дом построил, аналогов которому, наверное, даже в Европе нет. Самые современные энергетические технологии там учтены — и солнечные батареи установлены, и четыре ветрячка бесшумных, а еще мы там две студии обустроили, потому что профессионального офиса у нас не было... Ну, Омельченко квартиру когда-то мне дал, но сейчас там штаб по оказанию помощи переселенцам, гуманитарная помощь для нуждающихся распределяется, очень много грузов мы принимаем и раздаем.
У Саши я спрашивала: «Зачем такой дом ты мне строишь? Я же из простой семьи, мне достаточно сложно это все воспринимать...». Он отвечал: «Ты этого дома достойна», поэтому я могу себе позволить сказать: «Путин ла-ла-ла, твой газ мне не нужен», ведь даже если весь российский газ отключат, я только улыбнусь. Когда вокруг из-за погодных условий свет гаснет, в поселке, где я живу, знают, что на дом Русланы можно рассчитывать, у нее будет свет — и у всех будет: мы же энергию в сеть отдаем.
Руслана и Александр Ксенофонтов после росписи в загсе, 28 декабря 1995 года
— У тебя, таким образом, лучший дом, лучшая студия, лучший муж, тем не менее, слышал, что несколько раз ты от него уйти порывалась. Почему?
— Так у всех, наверное, в жизни бывает — мы же то, что имеем, не ценим. Что-то нам кажется, что-то не нравится, хорошего не замечаем, начинаем видеть плохое... Когда мы влюбляемся, только хорошее видим, а плохое для нас вообще значения не имеет — нам на недостатки пытаются указать, а мы на них не реагируем, но когда хотим, только плохое в глаза и бросается. Эти разногласия усугблялись, усугублялись, и наконец до той точки дошло, когда мы на следующий день должны были на развод подавать. Сели, посмотрели друг на друга, я заплакала, и мы обнялись так сильно, как никогда в жизни. И поняли: никто никуда не пойдет.
С Сашей. «20 лет исполнилось, как мы женаты. Я его все больше и больше люблю, и он меня, и этим чувством жадно я наслаждаюсь»
— У тебя много счастья было, много побед и пиковых, взлетных таких моментов, о которых только мечтать можно. Детей, правда, нет, но ты же их хочешь... Будут они, такая цель перед тобою стоит? Ведь если есть цель, ты всегда ее добиваешься...
— Конечно, Дим, я бы нормальным человеком себя не считала, если бы этой цели у меня не было. Я же тебе сказала: уберите Руслану из списка кандидатов в президенты, потому что детей родить собираюсь (улыбается). Вообще-то, я о двойне мечтаю: даст Бог, больше будет, но двойня — тот минимум, который мне необходим. Вот как я — цель и смысл жизни для своих родителей, так и мои будущие дети — для нас с Сашей.
«ПОДАЧКИ «ЗА ВЫПИТОЕ ШАМПАНСКОЕ» ПРИНИМАТЬ — НИКОГДА В ЖИЗНИ: ЭТО ПРОТИВ МОИХ ПРАВИЛ И ПРИНЦИПОВ!»
— Ты красивая женщина, и целый ряд очень состоятельных людей есть, которые, как мне однажды Лолита сказала, с «телевизором», то есть с девушкой с экрана, переспать стремятся. Тебе такие предложения поступали?
— Разные ситуации были... Раз, два, три — буквально...
— И как это выглядело?
— Это из политики были люди, которые чувствуют, что им все можно, что все они могут купить...
— ...и уже покупали не раз...
— ...но их отпор ждал — один даже по зубам получил.
— По зубам? Политик или олигарх?
— Украинский политик, ты очень хорошо его знаешь, но фамилию называть не буду (смеется).
— Он тебе прямо что-то сказал?
— Ну да: вот, мол, давай...
— А Саша где был?
— Это какая-то встреча была, на которой мы обсудить деловые вопросы планировали. Сашка туда не поехал — он и на концерты редко со мной ездит: доверие у нас стопроцентное, и я его только тогда беру, когда знаю, что без него не справлюсь. Поехала я одна, неприятная ситуация эта возникла, но я даже Саше говорить не хотела, чтобы не расстраивать. Лишь спустя время призналась: «Ты знаешь, мы, наверное, с этим человеком общаться не сможем — по такой-то причине». Муж рукой махнул: «Ну и фиг с ним!». Он, правда, пожестче выразился...
«Мамочка моя любимая, я тебя обожаю!»
— Этот эпизод с политиком в гостинице произошел?
— Нет, у него в офисе. Выглядело, конечно, очень грубо, я побыстрее это забыть постаралась... Наверное, единственный случай в моей жизни, когда мне пришлось человеку буквально по зубам дать, потому что слова «нет» он не понимал.
— Кошмар! И как, после этого понял?
— Да — еще больше зауважал, еще большую предлагал помощь... На самом деле, Дима, помощь от богатых людей принимать я боюсь. Все финансовые вложения, которые мы имели, делали те, кто в абсолютно понятном статусе был, — например, во время «Евровидения» нашими партнерами Виктор Пинчук и, к сожалению, покойный уже Игорь Еремеев были. Мы по сей день благодарны тем, кто сложились и нужную сумму нам дали, с которой мы взлетели, на которую мы — делегация из 60 человек — в Стамбул поехали. Да, спонсоры у меня были, но чтобы подачки «за выпитое шампанское» принимать — никогда в жизни: это против моих правил и принципов!
Лидер группы «Тартак» Сашко Положинский, Святослав Вакарчук, Руслана и украинский диссидент, писатель и философ Евгений Сверстюк, 2013 год
— От ряда твоих коллег, звезд украинской эстрады, я наслышан, что работы у них сейчас практически нет — ни кассовых концертов, ни корпоративов, вследствие чего многие народные артисты Украины прозябают, некоторым даже не на что кушать. Твое финансовое положение более-менее стабильное или тоже проблемы есть?
— Стабильность у нас только за счет того, что я на легальную схему в шоу-бизнесе перешла. Честно зарабатываю, честно налоги плачу, на зарубежные концерты еду...
— ...ну, в мире же тебя знают...
— ...да, и суммы гонораров у меня даже в анкете на получение рабочей визы указаны. Соответственно от схемы, на которую многие коллеги здесь себя посадили, мы не зависим. Ребята, что-то делать надо! Во-первых, вы никогда к настоящему творчеству так не перейдете, во-вторых, заложниками ситуации всегда будете. Когда музыкальную индустрию мы на легальные рельсы поставим, настоящая музыка в Украине начнется, свои «Грэмми» появятся...
«НЕКОТОРЫЕ КОЛЛЕГИ МАЙДАН НЕ ВЫБРАЛИ — ДЕНЬГИ ЗАКРЫЛИ ГЛАЗА, ЧТО ЛИ? НЕУЖЕЛИ ЗА ТЕ 10, 20, 50 ИЛИ 100 ТЫСЯЧ ДОЛЛАРОВ МОЖНО КУПИТЬ ТО, ЧТО НЕ ПРОДАЕТСЯ?»
— Сегодня водораздел между Украиной и Россией часто просто по семьям проходит: муж с женой по-разному думают и разводятся. То же самое в артистическом цеху — некоторые украинские исполнители по России гастролируют, но я, если честно, не представляю, чтобы Клавдия Ивановна Шульженко во времена Великой Отечественной в Гамбурге или во Франкфурте пела или чтобы Марика Рекк в Ленинграде — это было невозможно. Сегодня некоторые народные артисты Украины по России с гастролями ездят — по стране, которая с нашей Родиной воюет: как к этому ты относишься?
— Ну, ответить беззубо, дескать, о ком-то из коллег говорить некорректно, было бы неправильно, критиковать — тоже неправильно, точки зрения у нас разные, но если бы люди эти передо мною сейчас сидели... Я бы, в общем, в глаза следующее им сказала бы: вы бы в ситуации разобрались, если бы захотели, а раз не разобрались, значит, приоритеты и ценности другие, значит, деньги превыше той ситуации, в которой страна оказалась, и когда люди говорят: «Ой, да мы не поняли...» — это отговорки. Не пытались понять! Могли же хоть раз, в конце концов, на Майдан прийти и своими глазами увидеть, что это такое, не слушая никого, поэтому сказать, что мы с этими коллегами волею случая по разные стороны баррикад оказались, тоже не получается. Все сводится к тому, что люди свой выбор сделали и продемонстрировали его публично.
Как человеку, который других действий от них ожидал, мне от этого больно: я была абсолютно уверена в том, что гораздо больше музыкантов на Майдане будет, мне так, Дима, их не хватало! Иногда просто позвонить и сказать хотелось: «Ребята, да я здесь сдохну — придите, помогите, постойте хотя бы час, что-нибудь спойте!». Я фонограммы наших артистов крутила и сама под них пела, чтобы народ присутствие украинской музыки на Майдане чувствовал, но некоторые коллеги Майдан не выбрали — деньги закрыли глаза, что ли? Неужели за те 10, 20, 50 или 100 тысяч долларов можно купить то, что не продается? — однако, видимо, в какой-то момент это дороже, чем страна, стало. Жаль, очень жаль, потому что людям поддержки их не хватает, они хотят видеть, что...
С Кузьмой «Скрябиным». «Есть люди, которые в чинах и званиях не нуждаются...»
— ...знаменитости...
— ...такими же сильными остаются и сопротивление оказать готовы. У меня вот знакомые бизнесмены есть, которым было что терять, и они потеряли. Один бизнеса на десятки миллионов в России лишился, но просто встал и сказал: «Нет, Украина — моя страна, я снова поднимусь, но не продамся». Шоу-бизнес, поп-звезды всегда на виду...
— ...но за эти годы они так продаваться привыкли...
— ...и от этого, повторюсь, больно. У меня со стороны донецкого региона предложения были: вот, мол, вы людей должны поддержать, показать, что они кому-то нужны... Я отрезала: «Так, стоп, ребята, давайте все в кучу не смешивать. Я приехала пленных забрать, а не выступать — это было бы неискренне, и разговор на этом закончим». Могла бы и согласиться, чтобы, к примеру, побольше наших выпросить, а потом где-то отмазаться, но нашла возможность честно, глядя в глаза, «нет» сказать — тем, от кого, по сути, наши жизни зависели, а почему мои коллеги такой возможности не нашли, не пойму, наверное, никогда.
«КОМПОЗИТОР БОРТНЯНСКИЙ В УКРАИНЕ ВООБЩЕ НЕ ИЗДАН, И ЧТО ТОГДА МИНИСТРЫ КУЛЬТУРЫ ДЕЛАЮТ? ЗВАНИЯМИ ТОРГУЮТ, ОРДЕНАМИ НА ЖИЗНЬ ЗАРАБАТЫВАЮТ?»
— Ты единственный в украинском шоу-бизнесе человек, которого знает мир (победа на «Евровидении» — это круто!), и у тебя наверняка отношения с российскими звездами первой величины были. У меня много друзей среди них, но мне тяжело с ними общаться, и даже с близкими друзьями лишний раз не созваниваться стараюсь, потому что расстраиваюсь. Абсолютно зомбированные люди, которые еще и меня упрекают: «Кто тебя так зомбировал?», а скажи, пожалуйста, какие-то контакты со звездами из России ты поддерживаешь?
— Нет, Дим, — думаю, для них общаться со мной опасно. С кем бы я могла отношения поддерживать? Наверное, с Биланом — мы по «Евровидению» знакомы, с Меладзе, конечно же, с Филиппом Киркоровым — это люди, с которыми мы были больше чем знакомы, но, думаю, мне позвонить им даже в голову сейчас не придет. Так судьба разделила, что непонятно, когда этот разговор возобновится, — у меня есть что им сказать, однако я не уверена, готовы ли они это услышать.
Александр Пономарев, Алла Пугачева, Руслана, Максим Галкин, Джамала и Павло Зибров на «Рождественских встречах» в Киеве, 2009 год
— Хотя среди них понимающие есть люди, которые просто боятся. Я вот на свой день рождения одного популярного российского исполнителя, друга своего, пригласил, а он сказал: «Ты знаешь, вот приеду к тебе, там наверняка спрашивать станут, как там у нас да чего, что о ситуации думаю, я не сдержусь, все, что про Россию думаю, выскажу, и мне конец — пожалей меня!». Я его понял, а спросить хочу вот о чем. Из советского прошлого за нами эти несчастные подачки государства в виде званий — заслуженных и народных артистов — следуют. Ну, в советское время — еще ладно, «народный артист УССР» звучало гордо, их было мало, а сегодня не народный у нас только ленивый. Я еще в 97-м году в «Бульваре» предлагал: все звания давайте отменим! У кого они уже есть — оставим, и присваивать никому больше не будем. Ты бы это поддержала?
— Я об этом много раз говорила — ну ты можешь себе представить: «народный артист Америки Майкл Джексон»?..
— ...или «народный артист Франции Шарль Азнавур»...
— Нет, ну зачем? Есть люди, которые в чинах и званиях не нуждаются, главное — то, насколько они мир своим творчеством изменили, поэтому звания эти — чистой воды...
— ...профанация...
— ...политика: это карьеризм, льготы — совершенно не нужный механизм, коммунистической партией выстроенный. Более того, как только мы все эти советские звания сложили бы, реальную реформу в Министерстве культуры начали бы, которое не просто в этой реформе нуждается...
В здоровом теле здоровый дух!
— ...да его закрыть надо!..
— ...только хотела сказать! Нормальные уважаемые люди там есть, их достойной работой обеспечить необходимо, а все остальное — вместе с коррупционными схемами под снос!
— Культуры нет, а министерство зато есть — нелогично...
— Да-да, мы же этот анекдот про прачечную помним. Боюсь кого-то обидеть, но мне хотя бы одного министра культуры спросить хочется: «Ребята, а как вы допустили, что композитор Бортнянский в Украине вообще не издан? Вы знаете, кто это такой?». В Италии издается, где угодно, только не здесь, и что мы тогда делаем? Званиями торгуем, орденами на жизнь зарабатываем?
— Или певиц да актрис за эти самые звания в постели укладываем...
— Если инициатива для отмены званий понадобится, я буду одной из первых, кто скажет, что эта схема совершенно мне не нужна. Мы должны не благодаря тому, как нас политики и политические проекты назвали, зарабатывать, а благодаря тому, кто мы для людей. Главная оценка — купленные ими на концерты билеты: не дармовые, когда мы на шару на площадях выступаем, а такие, на которые человек потратился, когда мы предложим ему за качество нашего шоу и музыки заплатить, и мы это качество оправдываем, когда от нашего выступления зритель не меньшее удовольствие, чем от американского фильма, получает, когда он гордится, что это украинская музыка, и она его греет. Он нашу музыку с мировыми чартами ассоциировать начинает, и у него сознание меняется: «Ах, оказывается, мы действительно Майдан, мы можем тоже!». Нам культурная революция необходима — Майдан в музыке, иначе зря мы об этом говорим.
«ЧТО ТАКОЕ НЫТЬ-СКУЛИТЬ-СТОНАТЬ, Я ЗАБЫЛА, И ЭТО ПРЕКРАСНЫЙ РЕЦЕПТ, ВСЕМ СОВЕТУЮ»
— Есть такой анекдот: «Как вы расслабляетесь?». — «А я и не напрягаюсь!»...
— Это не про меня! (Смеется).
— Ты вот как раз напрягаешься, и очень сильно, а как свободное время проводишь?
— Меня папа недавно спрашивал: «Отдохнуть немножко не хочешь? Я от одного понимания того, сколько ты работаешь, устаю», а я, как альпинист, которому, чтобы пропасть перепрыгнуть или чтобы до вершины дойти, смотреть вниз нельзя. Пока над тем, сколько работаю, не думаю, все дистанции преодолеваю, и вообще, что такое ныть-скулить-стонать, я забыла, и это прекрасный рецепт, всем советую: не давайте себе жаловаться, не позволяйте росткам депрессии в себе прорасти. Хотя музыка часто в человеке депрессию культивирует, целые жанры на это настроены, я себе хныкать и в депрессию впадать не разрешаю, и, ты знаешь, улыбку из себя не выдавливаю — она сама появляется (улыбается).
— Это же надо маму соответствующую иметь, правда?
— Мамочка — красотка: приезжает — и вокруг сразу все, как в Новый год, зажигается!
— Какие книги ты читаешь, какие стихи любишь, какую музыку слушаешь, какое кино смотришь?
— Я научную фантастику безумно люблю, все, что с прорывом в кинематографе связано, — начиная с «Матрицы» и «Меняющих реальность», тех потрясающих фильмов, которые призывают: люди, за рамки своего мышления выходите! Я креативности мысли всегда поражаюсь, для меня креатив и прорыв в творчестве — вершина всего, а музыку слушаю постоянно, причем разную: я этому искусству себя посвятила.
Сейчас вот в американскую Музыкальную академию, которая здесь, в Киеве, открылась, на продюсирование и вокал поступила — и практически все с нуля начала, несмотря на то что пять лет во Львовской консерватории проучилась. По новой гармонию, музтеорию, Стравинского изучаю — теперь уже в контексте Стинга, Led Zeppelin и Майлза Дэвиса, классический авангард для себя открываю, настоящий джаз, блюз, разные возможности музыки вижу, и это увлекает меня все больше и больше. Хочу собственный проект «Литургия» реализовать. Да, не зря Бортнянского я назвала — как человек, образование хорового дирижера имеющий, о хоровой музыке я мечтаю, причем абсолютно уверена, что нашему слушателю это нужно. Никогда мнения продюсеров не разделю, которые считают, что нашей публике достаточно «порежь три кусочка колбаски и натяни трусы на голову» спеть — люди настоящего хотят, и неважно, в каком жанре оно сделано: настоящее всегда востребованно.
Музыка практически все время мое занимает, и его не хватает, чтобы всех экспериментаторов и в жанре funk, и drum’n’bass переслушать... Я аутентику изучаю, до глубинных этнических техник в Карпатах докопалась, осваиваю их, и мне уже недостаточно того, что я в экспедициях получила. Буквально за несколько месяцев до Майдана у нас экспедиция была, в ходе которой мы и Румынию, и Молдову изучали — все то, что с украинскими Карпатами граничит, села, которые гуцульский колорит сохранили, мотивы. Мне это ужасно интересно, я корни найти пытаюсь, и они у нас индийские — карпатская ветка в музыке абсолютно уникальна, гуцульский лад и ритмы на глубокую древность нашей культуры указывают.
У нас на территории Украины, чтобы ты знал, 24 этнические группы — это такое богатство! Мы на этом большие деньги зарабатывать можем, это экзотика, которая у мира всегда будет восторг вызывать, особенно после Майдана, когда иностранцы все больше и больше хотят для себя Украину открыть, своими глазами увидеть и понять, кто эти люди, которые такое мужество и силу духа проявили. Надеюсь, что такие кинорежиссеры и операторы, как Пилунский, Санин, Михальчук, будут востребованы, им начнут на серьезное кино деньги давать, и киностудии будут не только сериалы снимать. Давайте уже экспериментальное кино делать, на Каннском фестивале побеждать, серьезные документальные проекты выпускать, силы свои в крупных формах пробовать — чего мы в попсу играемся, которая не сегодня, так завтра себя изживет? Все, что нынче в тренде, Дима, — это уже вчера: сегодня надо заниматься тем, что будет завтра.
С Дмитрием Гордоном. «Я себе хныкать и в депрессию впадать не разрешаю, и, ты знаешь, улыбку из себя не выдавливаю — она сама появляется»
— Руслана, признаться в том, что я тебя люблю за то, что ты замечательная певица и гордость Украины, — это банально, я хочу спасибо тебе сказать за то, что ты честная хорошая девочка. За твою позицию, порядочность, за то, что ты несгибаемая, что благодаря тебе все равно жить мы стали немножко лучше, и я надеюсь, что до того времени доживем, когда отметим про себя, что все было не зря. В конце по традиции хочу предложить тебе что-то экспромтом исполнить...
— Я тебе одну мелодию подарю — ты сможешь ее оценить. В начале беседы мы песню Игоря Поклада и Юрия Рыбчинского «Дикі гуси» вспоминали, а недавно я потрясающую мелодию для себя открыла. Мы были в Канаде, и когда эту народную песню вместе с капеллой бандуристов, которая в прошлом году 100-летие отметила, исполняла, меня в очередной раз глубина нашей музыки потрясла. (Поет).
Ой гиля, гиля, гусоньки, на став,
Вийди, вийди, дівчино,
бо я ще не спав.
Вийди, вийди, дівчино,
бо я ще не спав.
...Знаешь, в этих вот нотах — вся Украина!
