«Отдайте нам Львов обратно», — просил у Сталина президент Польши Болеслав Берут, а Иосиф Виссарионович отвечал: «Да мне не жалко, только вот Хрущев не соглашается...» Об этом диалоге я узнал из новой книги Дмитрия Гордона «Сын за отца», героями которой стали Никита Хрущев, а также его сын Сергей.

Встреча автора с Сергеем Никитичем состоялась в США, где Хрущев-младший живет почти 20 лет. Соотечественники часто упрекают его за это, но, как выяснилось, сын советского лидера по сей день является гражданином России. И еще одна интересная деталь, почерпнутая из книги Гордона: его собеседник наотрез отказывается принимать участие в любых мероприятиях, на которые приглашают экс-генерала КГБ Калугина, поскольку считает его предателем.

Сергею Никитичу в книге посвящено немало строк. Прочитав ее, можно узнать о многолетней работе Хрущева-младшего в конструкторском бюро, проектировавшем ракеты (за это его удостоили звания Героя Социалистического Труда), о его спорах с отцом и о том, что когда в конце 80-х с сына бывшего первого секретаря ЦК КПСС чекисты сняли наблюдение, он почувствовал себя как бы осиротевшим. Но конечно, основное внимание уделяется не Сергею Хрущеву, а его отцу — Никите Сергеевичу.

Отношение к нему и современников, и потомков всегда было неоднозначным, если не сказать противоречивым. Однако прочитать «Сын за отца» стоит даже тем, кто деятельность Хрущева на посту руководителя страны оценивает со знаком минус.

Сергей Хрущев рассказывает об отце субъективно и пристрастно. Это вполне понятно, и трудно было бы ожидать от него другого, поэтому читателю наверняка захочется мысленно поменять название книги на другое — «Сын за отца отвечает...» Но делает он это вместе с Дмитрием Гордоном (а к встрече с Сергеем Никитичем автор готовился очень тщательно) обстоятельно, со множеством деталей, и потому читать книгу интересно.

Возникает вопрос: собственно говоря, что нам известно о Никите Хрущеве? Безусловно, на постсоветском пространстве достаточно специалистов, знающих его биографию во всех подробностях, но в массовом сознании закрепились несколько штампов — XX съезд, «кузькина мать», Карибский кризис, «кукурузная кампания» и «хрущевки». Вот, в общем-то, и все. Не слишком ли мало для человека, который находился у руля страны 13 лет?

Удивительно, но на Западе Никита Сергеевич сегодня популярнее, чем в бывшем СССР. И это несмотря на то, что он грозился похоронить капитализм и осенью 1962 г., во время Кубинского кризиса, был очень близок к выполнению своего обещания (дорогой ценой, конечно, но не о ней сейчас речь). Кстати, Сергей Хрущев в книге «Сын за отца» развенчивает миф о том, что его отец обещал познакомить американцев с матерью неведомого им Кузьмы.

На самом деле Никита Сергеевич просто подшутил над своим переводчиком Виктором Суходревом и с озорством наблюдал, как тот выйдет из ситуации. И Суходрев справился, сказав: «Мы покажем вам, что есть что!»

Вообще в книге Дмитрия Гордона можно найти много неожиданных оценок и малоизвестных фактов. Например, когда автор поинтересовался у Сергея Хрущева, что он думает о Троцком, то услышал в ответ: «Русский Че Гевара». Согласитесь, сравнение председателя Реввоенсовета с кубинским команданте встретишь нечасто. А еще Сергей Никитич рассказал забавную и поучительную историю, которая случилась летом 1962 г. в Кировоградской области.

Тогда первый секретарь ЦК отправился на Кременчугское водохранилище. По дороге обнаружился указатель с надписью «місто Хрущов». Несмотря на существовавшее тогда решение не называть города именами здравствующих государственных деятелей, украинские руководители хотели сделать приятное Никите Сергеевичу. За это Хрущев устроил выволочку первому секретарю республиканского ЦК Николаю Подгорному, и город спешно переименовали в КремГЭС (потом он стал Светловодском).

Немало любопытного рассказывается в книге и о личной жизни советского лидера. В частности, о том, что не было у Хрущева никакого романа с Мэрилин Монро (разговоры об этом ходят до сих пор), поэтому не отправлялся он на тайные свидания во Флориду, а был примерным семьянином.

Также читателю станет известно, что, несмотря на простоватую внешность, любовь к народной одежде (в частности, к украинским вышиванкам) и репутацию грубияна, Никита Хрущев никогда не употреблял нецензурную брань — самым страшным ругательством у него было слово... «турок».

А вообще Никита Сергеевич был очень живым и непосредственным человеком. И это хорошо показано в книге Дмитрия Гордона. Чего стоит хотя бы рассказ о знакомстве главы советского государства с Дэвидом Рокфеллером. Увидев его, Хрущев был поражен: «Надо же, выглядит совсем как мы», — и даже захотел потрогать, чтобы убедиться, что перед ним живой человек.

Особо хотелось бы сказать о фотографиях, которых в книге «Сын за отца» очень много. Они удачно дополняют рассказ Сергея Хрущева об отце. Причем многие из них практически неизвестны широкой читательской публике, а некоторые снимки опубликованы впервые. Часть фотографий представляют жизнь Хрущева в официальной обстановке — Никита Сергеевич на трибуне, в окружении других партийных лидеров, с пионерами и т. п.

Но есть и совершенно неожиданные кадры. Например, такой: в городе, только что освобожденном от гитлеровцев, Хрущев успокаивает плачущую от радости женщину. При этом видно, что он и сам вот-вот разрыдается.

Или другое фото, сделанное в Донбассе в 1956 г., — первый секретарь ЦК КПСС в окружении цыган. Не музыкального коллектива, а самых обычных ромов. Эмоции на этом снимке представлены очень разнообразные: цыганские девушки смеются, дети глядят на камеру с некоторым испугом, а у самого Хрущева во взгляде просматривается сочувствие к представителям этого кочевого народа.

В целом можно поздравить Дмитрия Гордона с литературной удачей. Когда-то Вольтер сказал, что все жанры хороши, кроме скучного. К книге «Сын за отца» это относится в полной мере.